В погоне за Тайной

Об этом Кобейн уже слышал — от Андрэ Кауперса, единственного голландского космонавта, который выступал однажды на благотворительном приеме с целью найти спонсоров для дельфинов Амазонии, устроенном соседями Ван Дорнов. Кобейн напросился тогда разносить гостям напитки, чтобы увидеть космонавта.

Легкий смех Бэя немного снял напряжение, и Карина продолжила:

— В приметы я верила всегда. В привороты — нет. До вчерашнего дня. Где только теперь искать русскую бабку…

И это сказала немецкая фигуристка, стоя на склоне Швейцарских гор, чувствуя на своих щеках теплый ветер, захвативший с собой ароматы вереска и пиццы из Италии.

Первый бал и первый танец Карины Волжской все-таки состоялся. Кобейн отдал себя на милость маминым рукам и советам Джини, вытерпел, пока на его лицо накладывали килограммы тонального крема, и исполнил роль Чудовища, стойко выдержав косые взгляды и перешептывания за спиной. Впрочем, Карина выдержала их тоже с честью, чем заслужила уважение Чудовища.

И она была Красавицей.

Во время банкета ведущий объявил о присутствии среди гостей Карины Волжской и попросил ее выйти вперед, чтобы весь клан мог созерцать мировую звезду спорта. Овацией дело не закончилось, потому что фигуристке вручили подарок в виде янтарного колье, одного из тех, что были представлены днем раньше на аукционе.

Наблюдая за Кариной и ее раскрасневшимся лицом и сверкающими глазами, проследив взглядом за Кардиналом, Бэй понял, что без Анджи дело не обошлось.

Волжская была одобрена кланом…

Кобейном?

Глядя на Карину, принимавшую подарок, он представлял на ее месте Шенми. Сероглазая Тайна снова казалась лишней на этой ярмарке тщеславия.

Но у него так щемило и болело сердце при воспоминании о ней.

Наверное, он действительно болен.

* * *

Начавшийся курс лечения был нарушен случайной встречей с Энди Ллойд Фишером в поезде по дороге в Цюрих. Бэй увидел его в вагоне ресторане, куда сбежал от заботливых родственников, чтобы проверить электронную почту в компании черного кофе. Увидел и нарушил данное самому себе обещание, подсев к американцу за столик. Хваленая принципиальность Ван Дорна тоже исчезала, если дело касалось сероглазой Тайны. Разговорить Фишера из высшего эшелона оказалось нетрудно. То, что Кобейн связан с внезапным исчезновением девушки, и что его распухшее лицо тоже имеет к ней отношение, для широкой публики семьи и самого Фишера осталось неизвестным. А услышав, что Ван Дорн — частный детектив, американец пожелал найти эту девушку. Кто бы сомневался? Настойчивое желание мужчины вызвало приступ плохо контролируемой ревности. Все-таки эта женщина — болезнь, яд олеандра.

Бэй услышал очередное выдуманное имя и получил короткий рассказ о случайной встрече в Торонто. Канада?! На аукционе. Место встречи как раз не удивило. Знакомство началось с разговора о камнях. Энди Ллойд Фишер был настолько очарован собеседницей, что узнав, что она направляется в Европу, пригласил ее в Сент-Мориц.

Кобейн смотрел на мужчину и злился. «Высший эшелон» был тоже околдован Тайной или, как говорила, Карина — приворожен? Просто мужчина лучше контролировал свои чувства, но Бэй видел неутоленный интерес во взгляде американца.

Фишер так настаивал на том, чтобы частный детектив взялся за дело! Кобейн отказался и быстро распрощался, пока еще сдерживал себя от желания ткнуть настойчивого американца носом в белую скатерть стола так, чтобы на ней остались красные пятна крови. Шел из вагона в вагон, печатал шаги под стук колес и удивлялся неведомым ранее желаниям и чувствам, овладевшим его разумом и душой! Что делает с ним и, похоже, не только с ним эта таинственная девушка? Разве не таких женщин искала и сжигала Инквизиция Средневековья? Лишавших мужчин воли и способности здраво мыслить? Толкавших на глупости и преступления?

* * *

Из Швейцарии Бэй поехал вместе с родителями в Голландию. Карина снова удивила его мудрым решением, отклонив предложение Лилит Ван Дорн присоединиться к ним, и вернулась в Мюнхен. Расставание далось ей тяжело, она с трудом прятала волнение, но останься Карина рядом, это сыграло бы против нее, вызывая у больного реакции отторжения и раздражения от чрезмерной заботы и навязчивости. Так что, замирая от страха потерять, она оставляла Кобейну пространство. Доказывая своим поступком еще раз, что Карина Волжская могла стать идеальной спутницей жизни. Оставалось только уговорить глупое сердце, которое переставало нормально биться от одного воспоминания о серых с зелеными крапинками глазах.

Квартира Бэя была занята туристами, но он бы и не вернулся в нее, даже если бы мог. Вместо этого Кобейн напросился к Зосе.