В погоне за Тайной

Программы воспитания и обучения Бэя, которого тогда еще звали Анджи-младший, его старшего брата Куна, как и еще восемнадцати потомков Вальдштейнов, были расписаны самим Кардиналом. Анджи-старшему, правда, пришлось пойти на уступки голландской тетке, заявившей, что она не даст забирать внуков из родительского дома, и что до двенадцати лет их жизнь будет максимально приближена к жизни обычных детей — чтобы мальчики смогли обзавестись друзьями.

Кардинал был невысокого мнения о системе образования в Нидерландах и особенно — молодежной культуре, по его мнению, удивительно пассивной и с низкими запросами. К тому же, несмотря на заверения воинственной бабули, обычных детей рядом с ее внуками не было, Ван Дорны жили в деревне, где дома принадлежали представителям жиденького класса богатых и знатных голландцев. Этаком элитном гетто, расположенном недалеко от Амстердама в тени огромных деревьев и в непосредственной близости к дюнам Северного моря. Не привыкший менять свои планы Кардинал столкнулся с человеком, сравнявшимся с ним если не силой духа, так упрямством. Но, похоже, Анджи Австрийский был сильно заинтересован во внуках Зоси, чье имя выговаривал с трудом, потому что согласился с ее требованиями.

К десяти годам старший брат был выпущен из цепких лап Кардинала и последовал дорогой местного образования, правда, тоже элитного. У Куна были правильные школы, правильный клуб для игры в хоккей на траве и футбольный клуб. Он занимался с самыми дорогими в округе репетиторами и ходил в бары и кафе, где тусовалась золотая голландская молодежь, уверенная в своем безбедном будущем. Учился наследник Ван Дорнов на техническом факультете Университета в Делфте, «печенью»* заработав место в первом студенческом сообществе. Том самом, что гарантировал правильных знакомых для будущей карьеры. После защиты диплома Кун легко нашел работу в консалтинговой компании и быстро заработал на свою первую Феррари — Ласточку.

*В старых Университетах Голландии хранятся традиции студенческих организаций, имеющих влияние на годы учебы и последующую карьеру. Место в такой организации нужно заслужить — пройти отбор, похожий на добровольную дедовщину. Часто связано с соревнованиями по количеству выпитого спиртного — пива.

Бэй остался в специальной программе Кардинала, что означало часто менявшиеся школы и множество дополнительных учителей, живших в большом доме родителей, а еще летние языковые курсы, участие в проектах и конкурсах, занятия спортом на почти профессиональном уровне. Некоторое время младший Ван Дорн даже играл в национальной сборной по водному поло и с двенадцати лет серьезно занимался восточными единоборствами.

Удивительно, но Кобейн спокойно принимал почти полное отсутствие свободного времени и при совершенно ненормальном режиме жизни умудрился не только обзавестись кругом друзей и знакомых, но среди этого круга выходцы из богатого гетто составляли абсолютное меньшинство.

Во времена начальной школы Бэй редко видел Кардинала, но знал, что тому поступают подробные отчеты о его развитии и успехах, и особенно — о неудачах.

Было что-то в Кобейне, заинтересовавшее родственника, потому что после четырнадцатилетия его потихоньку приближали к герцогу. Появились дополнительные встречи и поездки, семейство Ван Дорнов стали приглашать на элитные собрания или совместный отдых. Влияние Анджи чувствовалось не только в подборе преподавателей, но и в казавшихся на первый взгляд случайных знакомствах и встречах младшего Ван Дорна с интересными людьми.

Вот только конечный результат многолетней программы оказался незапланированным и непредсказуемым даже для самого Кардинала.

Частным сыском Кобейн увлекся еще со средней школы. Началось все с мелких и случайных расследований для друзей, потом их знакомых, вскоре — знакомых знакомых. Шестнадцатилетний Бэй стал брать заказы со стороны, стараясь связываться с клиентами по телефону, а если личной встречи избежать было невозможно, одевался удачливым юппи, и с ростом в метр девяносто и при внушительной ширине плеч чаще всего сходил за взрослого. Отказывали ему редко. Заказы поначалу тоже были редкими, но постепенно их количество увеличивалось. Анджи прознал о странном бизнесе своего подопечного спустя годы, что само по себе было достижением или знаком, что Кардинал не слишком серьезно относился к увлечению своего гвардейца, так что разговор на тему частного сыска случился, когда Ван Дорну было уже восемнадцать.

Любимый внук упрямой голландской тетки оказался не менее упрям, к тому же, по словам герцога, безнадежно отравлен пренебрежением к чинам и условностям, отличавшим голландскую молодежь. Напряженный разговор закончился тем, что Бэй обязался завершить план обучения, но вопрос с выбором рода деятельности после получения всех дипломов оставался открытым.