В поисках человечности (СИ)

«Сейчас ты с парочкой зубов распрощаешься», — мелькнула у трэлла мысль и он бросился на мужчину. Ларс не сразу сообразил, что его намереваются избивать, и сначала лишь закрывался, когда же до него дошло, что Бэн серьезен, попытался ответить. Неожиданностью для него стало, что теперь юноша двигался значительно быстрее, удары были стремительнее и мощней.

Мужчина попытался ответить, но только открылся и точные удары усиленные дисциплинами почти сбили Ларса с ног.

— Detener, — попытался остановить трэлла мужчина, — я знаю кто ты, esclavo.

— Я не раб! — точный удал Бэна сбил здоровяка с ног, и юноша тут же запрыгнул на упавшего, методично избивая ему лицо, разбивая нос и губы в кровь.

Мужчина оказался намного крепче, чем трэлл рассчитывал, и после того как, удовлетворенный и успокоенный, Бэн поднялся, Ларс кашлянул, сплюнул пару выбитых зубов и сел.

— Я знаю, кто ты, — повторил он еще сильнее коверкая язык, — раб, батрак, холоп, наймит. Не знаю, как вы обзываете тут гулей.

Бэн замер, быстро перебирая в голове варианты событий. Если Ларс действительно знал о вампирах, он мог быть и охотником, что уничтожают бессмертных, фанатично уверенные, что вампиры зло. Мог быть и инквизицией, что со времён сжигания ведьм продолжают охотиться на все, что не угодно их выдуманному богу. А мог быть простым фанатиком, прознавшим что-то в силу своего любопытства, и решившего получить эту силу. В любом случае Ларса следовало убить. И Бэн подобрал перевязь с мечом, которую отбросил перед началом драки, вытащил из ножен свое оружие и направился к жертве. Ларс тут же стал чертыхаться и пытаться, что-то не внятно проговаривая и выкрикивая на смеси испанского, немецкого и еще какого-то языка.

— Мой хозяин тебя убьет, если ты меня покалечишь! — наконец смог сформулировать Ларс более четкую фразу. — а за убийство виру[2] твой господин будет платить!

— Твой хозяин? Кто твой хозяин?

— Я просто хотел договориться с тобой, esclavo, чтобы ты учил меня. — Ларс выставил перед собой руку, в обороняющемся жесте, потому что Бэн замахнулся на него оружием, уже не уверенный, что надо его убивать, но припугнуть было бы неплохо.

— Ты сам трэлл? Слышал, Носферату привезли своих слуг, — вспомнил юноша о представлении полгода назад у принца. С тех пор он ни разу не видел новых жителей маркграфства и думать забыл, что в городе могут быть другие трэллы кроме слуг Густава.

— Трэлл[3]? — Ларс странно рассмеялся, словно и не замечал, что порядочно сильно избит. — вы гулей называете беглецами?

— Германцы используют это слово в другом значении. — Бэн с удивлением смотрел, как мужчина поднялся и начал приводить себя в порядок, вытирая кровь с лица.

— Помахал кулаками? Теперь початим? Я учиться хочу. Моему господину некогда, а тебе платить буду. Мне на тебя Отто Шварц указал.

— Отто, слуга Принца? — переспросил Бэн. Похоже трэллы Густава возиться с Ларсом не захотели и спихнули косноязычного здоровяка на того на кого можно было все спихнуть – на слугу единственной дочери Густава, — мои знания – мои привилегии. Меня обучает сам Сенешаль, и ни с кем своими знаниями я делиться не собираюсь, — зло прорывал свое решение Бэн незнакомцу в лицо.

— Тогда обмен? — не унимался Ларс, — я знаю, как ауры читать, и взглядом запугивать, договоримся?

— Глухой? Мое положение в этом

городе сравнимо с Каинитами. Моим обучением занимаются дети Принца и тебе, собака Носферату, из этих знаний ничего не положено.

Ларс с усмешкой прищурился, выглядел он безумно – весь в крови и с дикой улыбкой.

— Слышал, тебе и пятидесяти нет, а уже так зазнался. Гордость свою успокой, нет среди гулей старших. И мы с тобой равные.

— Ты что не понял? — Бэн, для большей уверенности в своих словах, быстро взмахнул мечом перед лицом здоровяка, — ты грязь для меня, пустое место.

— Как знаешь, — Ларс странно хохотнул, — потом не просись.

Бэн его даже не дослушал. Развернувшись, направился к городу, уже давно не приходилось цацкаться с трэллами принца, они все отстали и хвост поджали, потому как Бэн у Принца на хорошем счету был. А гуль Носферату – клан безродных, с ними и говорить не о чем было. Возможно, Густав с какими-то целями позволил рабам грязной крови в городе жить, но это очевидно ненадолго.

(Берлин. 29 января, 1543 года)

Катерина не покидала дом более двух месяцев. Трэлл приводил ей в каморку девиц, что сначала использовал в своей постели, а потом без малейшего сожаления отдавал госпоже. Временами, когда хозяйка чувствовала себя лучше, она позволяла Бэну сидеть рядом, спрашивала что-то несвязное про свою старую жизнь. И не только про ту, что была до ее Становления. Казалось, она не помнила ничего, или лишь детали. После его рассказов, женщина плакала, клала голову ему на колени и напевала странные песни на старославянском. Просила укладывать ей волосы и, смотря сквозь стены, с кем-то разговаривала.