В поисках Человека

Они приближались к зоне столкновения, температура становилась все выше. Корабль пожертвовал десятком этажей, чтобы смягчить удар. Теперь манипуляторы силы тяжести оставались единственной силой, способной обеспечить структурную целостность. И потому с каждым шагом лапы людопсов по-разному опускались на пол. Подушечки пальцев неожиданно и неприятно скользили, желудки протестующе ворчали. Два раза прямо у них на глазах преобразились два целых зала. Искривившиеся балки и металлические пластины, из которых эти залы были составлены, скользили, наезжая друг на друга, с металлическим лязгом. Эпибаты, глядя на это, раскрыли рты, пока Эврибиад резко не приказал им идти дальше. Времени у них было мало, а они шли недостаточно быстро, несмотря на все усилия. В голой сельской местности опытные солдаты проходили километр меньше чем за десять минут – но не в таком хаосе, где ни один коридор не сохранил прямоугольной формы. Полчаса они так и шли – что-то среднее между форсированным маршем и блужданием по пещере. На первый взгляд, стая миновала едва ли шестьсот метров.

Потом, пройдя насквозь полузатопленный тоннель, они уперлись в тупик: железнодорожную станцию с автомотрисой, замершей у платформы. Все еще прицепленные к ней вагоны раздавило под тоннами металлолома, когда обрушилась правая сторона зала. Слева тоннель одним ударом разрезала упавшая металлическая пластина шириной в несколько метров, гладкая, как лезвие, и без видимых трещин.

Эврибиад соскользнул на землю под испуганными взглядами своих людей. Его мышцы все еще болели от усилий, с которым он прокладывал путь посреди разрушений. Боль в бедре сосредоточилась в одной точке. На секунду кибернет прикрыл глаза.

– Эврибиад, поднимайтесь! – потребовал воспитанный женский голос, которым говорила система коммуникаций – та, что объявляла об открытии и закрытии дверей в вагоне.

Кибернет встрепенулся и вскочил на ноги:

– Кто это?

– Рутилий. А вы вообразили, что поезд в вас влюбился?

Его ветераны загоготали.

– Вы были правы, – продолжал голос. – Они нас захватывают. Отон обнаружил угрозу биологического толка. Я не могу остановить вторжение своими средствами.

– А я, – ответил капитан, – не успеваю пересечь Корабль вовремя, чтобы их остановить.

– Я вам помогу, если вы сможете отделить автомотрису от вагонов. Дальше вас ждет группа деймонов. Они укажут вам путь. Вы должны помешать врагу заразить Корабль патогеном – или нам всем конец.

Эврибиад кивнул и отрядил на работу двух эпибатов – новобранцев из тех, кто в прежней жизни прошел обучение на техникокуонов. Людопсы принялись разбирать заднюю часть локомотива, а Рутилий помогал им советами. Отдельные части машины, собранные без сплавки, разъединялись без труда. Хватало одного движения, чтобы отделить их друг от друга, если только знать, куда нажимать.

Двигатели локомотива вновь заработали. Свет его ламп сменил жутковатое мерцание, в котором они брели с момента катастрофы, и металлизированный корпус с аэродинамическими формами на несколько сантиметров приподнялся над рельсами. Людопсы стали забираться на него – одни цеплялись сзади, другие ложились на крышу, умостив перед собой оружие и приготовившись стрелять. Некоторые решили было устроиться внутри, там, где стоял мотор – сложная конструкция матово-черного цвета в форме цилиндра, часть которого уже вращалась вокруг себя. Женским голосом Рутилий велел им пойти подышать свежим воздухом.

В тишине двигатели заработали быстрее, автомотриса снялась с места и поехала – куда медленнее обычного.

С жутким скрипом металлическая пластина, закрывавшая вход, соскользнула набок. Они въехали в длинный темный тоннель, с трудом освещаемый передними фарами вагона. Отряд людопсов охватило тревожное молчание. Теперь, когда стало поспокойнее, они ждали новостей о своих собратьях.

– Рутилий, вы все еще тут?

– Я занят, меняю структуру половины Корабля, чтобы вы могли там проехать, и пытаюсь отключить питание на другой половине, чтобы автомотриса могла двигаться дальше. Не отвлекайте меня.

– Как дела у наших?

Несколько секунд Рутилий молчал, и Эврибиад начал опасаться худшего.

– Мы хорошо делаем свою работу. Центральный отсек спасен. Фотида на своем посту. Я не считал раненых, но убитых нет.