Читаем В поисках Дильмуна полностью

Здесь наружную стену подпирала другая мощная каменная — стена с двумя проемами (воротами), расположенными друг против друга. Проемы служили входами; по форме обвалившихся камней притолоки мы установили, что они были ромбовидными. Вместе с этими камнями лежали и сами дверные створки — тонкие, тоже ромбовидные каменные плиты с вырезанными на них ручками. От одной двери круглого сооружения до другой по диаметру шел узкий коридор между сложенными без раствора стенами. Однако эти стены не соединялись с кольцевой стеной; немного не доходя до нее сбоку, открывался доступ в другой узкий коридор, который тянулся по периметру, упираясь посредине между входами в поперечную стену, соединяющую кольцевую стену с диаметральной. В свою очередь, от поперечных стен по обе стороны отходили еще короткие стены. Словесное описание тут мало что дает. В общем, внутри круглая постройка разделялась стенами на восемь маленьких ниш и поперечный коридор. И ниши, и коридор были вымощены каменными плитами, причем стены расширялись кверху, позволяя предположить, что первоначально все помещения были сводчатыми (подразумевая ложный свод).

Должно быть, жутковато было тому, кто в яркий солнечный день забирался через узкий лаз в темноту недавно отстроенного склепа и переходил, сутулясь под низкой кровлей, из ниши в нишу. И содержимое ниш вряд ли могло поднять настроение. Ибо здесь на плитах были навалены кости покойников.



План первого склепа, раскопанного на острове Умм ан-Нар


Обнаруженные Андерсом на вымощенных полах кости лежали отнюдь не упорядоченно. Но тут в отличие от Бахрейна дело было не в грабителях. Просто иначе быть не могло. Если бахрейнские курганы предназначались для одного захоронения, то на Умм ан-Наре склепы использовались повторно. Через ромбовидные амбразуры вносили одного покойника за другим и клали в нишах. При этом с предыдущими обитателями обращались не слишком почтительно. Их кости сдвигали в сторону, складывали у подножия стены, топтали ногами. И не только кости — среди останков лежали погребальные дары: керамика, медное оружие. Их тоже топтали и отбрасывали в сторону.

В тот год эта керамика основательно сбила меня с толку. В свое оправдание могу сказать, что черепков нашли мало, даже одного сосуда не собрать. А сосуды были На редкость Изящные, тонкостенные, хорошо обожженные, сформованные на быстро вращающемся гончарном круге. На некоторых черепках различался черный геометрический узор на красноватой полированной поверхности. Тонкостенная красноватая посуда с полировкой до сих пор попадалась нам только в периоде «тонкостенных чаш» на Бахрейне, т. е. в городе V, который мы отнесли к временам Александра Македонского. Поэтому я сказал шейху Шахбуту, что возраст погребений на Умм ан-Наре, похоже, около двух тысяч лет.

Раскопки, проведенные Кнудом и Арне в этом году, показали, что я ошибся на сто с лишним процентов. На самом деле погребения были вдвое старше.

За два месяца, проведенных на пустынном острове, наши товарищи выполнили изрядную работу. Конечно, в этом году и условия были получше. После того как Андерс выявил основную схему склепов, расчищать их стало проще. Проник за кольцевой периметр — копай до каменного пола и продолжай двигаться внутрь. Копая сверху, очень трудно различить безрастворную кладку внутренних стен среди беспорядочного нагромождения камней, а идя сбоку, не промахнешься. Кнуд и Арне не только довершили расчистку первого склепа, но и полностью раскопали еще пять таких сооружений. Правда, эти склепы были поменьше, однако тоже непростой конструкции. Таким образом, мы располагали серией раскопанных гробниц от самых маленьких до самых больших, и убедились, что схема внутренних стен зависит от размеров склепа. У самого большого из новой пятерки тоже было два входа и центральный коридор, но пространство по бокам коридора делилось обычными перегородками в общей сложности на четыре ниши. И у второго по величине склепа — два входа, однако внутри они не сообщались. Перегородка делила помещение на две части, а короткая поперечная стенка в центре, в свою очередь, как бы разрезала каждую половину на две ниши. У третьего склепа был только один вход; внутри — две ниши, разгороженные выступающей стеной. Наконец, последние две конструкции состояли из «кольцевых» стен безо всякого внутреннего деления. Относительно меньшей из них мы даже сомневались, что это гробница.



Керамика из гробниц Умм ан-Нара (Абу-Даби). Цилиндрические сосуды — серые, остальные — красные


Из перечисленных пяти сооружений лишь у второго по величине была наружная облицовка из шлифованного, тщательно отделанного камня; стены остальных состояли из грубо отесанных блоков. Зато у склепа получше местами уцелело до шести рядов кладки и полностью сохранился один дверной проем в форме туповершинного треугольника.

Перейти на страницу:

Все книги серии По следам исчезнувших культур Востока

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное