В поисках Дильмуна

В этом году, занятые исследованиями в отдаленных концах Персидского залива, мы не успели толком посмотреть, как идут дела на Бахрейне, а уж о Катаре и говорить не приходилось. А потому два дня спустя П. В. отправился с запоздалым визитом в Катар; тем временем я постигал, что делается на наших бахрейнских раскопах.

Как раз в этом году все раскапываемые нами здания стали обретать четкие формы. За рвом португальской крепости, где П. В. в 1954 г. прошел свой первый шурф до «ванн-саркофагов», теперь, четыре года спустя, простирался обширный раскоп шириной около двадцати и глубиной почти семь метров. На этой площадке на четыре с половиной метра возвышались стены нашего предполагаемого дворца, с полностью расчищенным большим залом, который на деле оказался просторным двором. В юго-восточном углу раскопа, в начале узкой улочки, протянувшейся вдоль южной стены, зиял проем монументального портала. Полукруглая выемка в стене и подпятный камень с большим отверстием свидетельствовали, что деревянный опорный столб был изрядной толщины, что давало ему возможность выдержать вес массивных ворот. Недаром размеры проема (ширина — всего метр двадцать, зато высота до перемычки два метра семьдесят) почти совпадали с размерами Балаватских ворот Салманасара III в Ассирии. Ворота Салманасара были деревянными, обитыми бронзой; ныне эта бронзовая обшивка с рельефами ассирийских воинов составляет одно из сокровищ Британского музея. Здесь бронзы не было, однако общее сходство служило новым свидетельством в пользу нашей предположительной датировки «дворца» ассирийским периодом. Может быть, и в самом деле правитель Дильмуна Упери ступал на массивный каменный порог, на котором теперь стоял наш нивелир.

За северной городской стеной, бывшей до той поры моим личным объектом, Ханс Берг расчищал дома на восточной стороне улицы с колодцем. Они состояли, из маленьких помещений с каменными стенами, подчиненных тому же прямоугольному плану, что и сама улица. Направление стен либо строго север — юг, либо строго восток — запад. Помещение, примыкающее к городской стене, представляло незаурядный интерес. Здесь находился еще один колодец, а за ним, в толще стены, ступеньки вели вверх к несохранившемуся парапету. Видимо, это было караульное помещение, где отдыхала свободная от дежурства смена. А колодец снабжал водой часовых, несших сторожевую службу под жарким солнцем на бастионах.

Я надеялся, что здесь снова будут найдены печати, но Ханс меня ничем не смог порадовать. Зато Педер Мортенсен и Хельмут Андерсен с гордостью предъявили мне типичную печать с точками и окружностью. Печать была из Барбара — доказательство того (если еще требовались доказательства), что Барбарский храм и «барбарские» слои города относятся к одной и той же культуре.

Поехав смотреть барбарский раскоп, я с трудом узнал его. Вся южная сторона храма расчищена; стены чередующихся террас, увенчанных храмом, видны на всю длину. Стоя у подножия каменной лестницы, ведущей на террасу второго горизонта, я высоко вверху видел край мощеного дворика с алтарем и постаментом в центре. Это был тот самый храмовый дворик, куда я четыре года назад смотрел вниз с макушки засыпавшего храм холма. Ныне он очутился далеко-далеко вверху. Похоже было, что Барбарский храм — и впрямь погребенный песком зиккурат. Когда строился храм, место, где я сейчас стоял, очевидно, находилось на уровне поверхности острова; теперь же я оказался на три метра ниже пустыни. За четыре тысячи лет, истекших со времени строительства, на Бахрейне отложился трехметровый слой песка… Что еще может таиться под таким покровом?

Может, Барбарский храм — лишь часть куда более обширного комплекса? Мне всегда казалось невероятным, чтобы храм стоял в полном одиночестве На открытом месте в пяти километрах от нашего города у Кала’ат аль-Бахрейна. Естественнее представить себе, что он высился над другим городом, все остальные строения которого поглощены песками. Нам до сих пор неизвестно, верна ли эта догадка. Мы просто не решились копать за пределами храма. Ведь выйди мы на другой город, наших ресурсов недостало бы, чтобы раскапывать его. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не управимся с первым городом. А до этого мог еще пройти не один год.