В поисках Лин. История о войне и о семье, утраченной и обретенной

Вокруг Лин толпятся дети и показывают на парашюты пальцами. Это высадка британских солдат! Лин всматривается в бесчисленные силуэты. А над парашютами – сотни самолетов, они летят как единое целое, словно по небу скользит нарисованный трафарет.

При виде самолетов и парашютов Лин разбирает смех – так смеешься, когда происходит что-то очень важное, а тебе никак не сохранить серьезность. Их так много – умора! Тысячи и тысячи. Как будто не на самом деле.

Лин так долго стоит задрав голову, что у нее уже болит шея. Она следит за очередным парашютом с той секунды, как он отделяется от самолета. Сначала в воздухе различим маленький купол, потом стропы, а потом темный комочек – это и есть парашютист. Они падают – снизу комочек, над ним купол, который все растет и растет, раскрывается, разглаживается и летит уже медленнее. А вот приземления не видно – парашютист исчезает вдали за деревьями. Когда скрывается из вида один, Лин отыскивает глазами другой. Они так и сыплются из хвостов самолетов, как костяшки домино.

Иногда на стропах висят не солдаты, а какие-то огромные ящики. Взрослые, прибежавшие вслед за детьми, говорят, что это «джипы» и орудия. А потом в небе появляются самолеты, сцепленные с другими. Это планеры, они сами не летают. Лин наблюдает, как перерезают веревку, как буксирующий самолет удаляется от планера – и тот пикирует вниз, да так быстро, будто терпит крушение.

Все твердят одно и то же: «Да, это англичане, точно англичане!»

Парашютов и самолетов так много, что, казалось бы, зрелище должно быстро прискучить, но нет – ликование все сильнее. Какой-то высокий мужчина объясняет, что происходит, мальчику, подпрыгивающему на месте, и повторяет незнакомые слова: «союзники», «дакоты» и «зенитки». Лин следит за цветными парашютами – голубыми, красными, желтыми, зелеными.

Вдруг позади толпы раздается грохот, все оборачиваются и видят, как в небо поднимается пламя, а потом из-под земли червем выползает черный дым. Это происходит далеко и как будто понарошку.

Еще чуть погодя мимо толпы проносится группка на велосипедах без покрышек – металлические колеса взрезают песок. У велосипедистов оранжевые флажки, и толпа вокруг Лин вдруг громко запевает «Боже, храни королеву».

Вдалеке что-то ритмично бухает и грохочет.

Вдруг в небе над самой головой Лин два самолета словно замирают на миг, да так низко, что она даже видит заклепки на их сером полосатом брюхе и готовые упасть бомбы. Пропеллеры выглядят как сверкающие воздушные круги. Секунда-другая – и самолеты исчезают, но гул моторов слышен еще очень долго.

Лин добирается до дома на улице Алгемер под вой сирены, оглашающей улицу длинными, низкими, жалобными стонами. Едва открыв дверь, Лин слышит голос госпожи ван Лар – та хочет знать, кто пришел. Обычно она никогда не спрашивает. Лин отзывается и тотчас получает приказ спускаться прямиком в погреб, куда уже забилась вся семья. Госпожа ван Лар изменившимся голосом говорит, что на улице Диденвег при бомбежке погибло двое детей. Лицо у нее мокрое. Господин ван Лар сидит рядом с ней на ящике, растрепанный. «Англичане идут», – сообщает Яп, словно Лин не знает. А через минуту выключается электричество.

Почти в пяти километрах оттуда, по Гинкелсе-Хейде, широкой плоской равнине, поросшей вереском и травой, британские десантники движутся в направлении Арнема. Они участники Голландской операции, цель которой – вторгнуться через Голландию в Германию, в самое сердце промышленной Рурской области. Десять тысяч десантников должны как можно быстрее захватить и удержать последний в цепочке мостов через Рейн – до него больше двенадцати километров.

Утром становится ясно, что уроки отменили: дети играют на улице. Поддавшись этому странному ощущению каникул, выходит поиграть и Лин. Мальчишки собирают трофеи. Один уже разложил перед собой на траве целую коллекцию. Лин проталкивается сквозь кучку ребят, сбившуюся вокруг него. Они обсуждают клочки зеленой ткани с ремешками и застежками – это парашютные стропы. Паренек набрал и гильз – таких маленьких блестящих медных трубочек. Лин разрешается подержать одну, и она заглядывает внутрь, в темноту.

– Да ты понюхай, – советует мальчишка, и Лин, не подумав, глубоко втягивает ноздрями пахнущий порохом воздух. У нее приступ кашля, слезы на глазах – хозяин коллекции явно доволен. Теперь он хочет оказать ей знак внимания и почтительно вручает раскрашенный стабилизатор от британской бомбы. Лин принимает подарок с застенчивой улыбкой. Их пальцы соприкасаются.

В этих первых днях после высадки союзников есть нечто романтическое. Иногда в отдалении слышатся автоматные очереди, а порой пули свистят и совсем рядом. Мальчишечьи коллекции трофеев растут, а девочки щеголяют яркими нейлоновыми платьями, которые матери сшили им из парашютной ткани. Лин тоже хотелось бы такое.