В поисках любви. От ложного доверия к доверию истинному

Двадцать один год назад я работал психотерапевтом и семейным врачом в Лагуна Бич, маленьком городке Южной Калифорнии. Личная терапия, йога, випассана – я экспериментировал со множеством разных духовных школ, но так и не нашел того, что мне было нужно. Я ничему не мог открыться по-настоящему. Мне нужен был мастер или направление, которому я смог бы доверять. С момента окончания медицинской школы, где мне нравилось учиться, я ощущал глубокую тоску и разочарование. Я понимал, что в жизни есть нечто гораздо большее, чем карьера, успех и семейная жизнь. Я горел желанием найти истину, и это привело меня к употреблению психоделических средств и курсам личностного роста. Но я знал, что это еще не все. Что-то гораздо более глубокое ждет меня впереди. Я слышал, что в Индии есть один особенный учитель, чьи идеи и методы радикально отличались от подходов большинства других школ и течений. Я был заинтригован. На самом деле, мне настолько хотелось узнать, что же это такое, что я бросил работу, уютную жизнь в Калифорнии и отправился в духовное приключение, без каких-либо особых планов, совершенно не представляя себе, когда вернусь и вернусь ли вообще.

Приехав в ашрам, я с удивлением увидел, как сотни людей, облаченных в красное, следуют за духовным учителем, которого тогда звали Бхагаван Шри Раджниш, а позже – Ошо. Мне показалось это диким. Но, проведя в общине немного времени, я понял, что отношения между людьми здесь дружеские и свободные.

Я чувствовал себя абсолютным аутсайдером. Все были заняты своими делами, и особого внимания на меня никто не обращал. Жизнь в ашраме состояла из утренних дискурсов, на которых Ошо комментировал тексты разных духовных учений или отвечал на вопросы учеников. В остальное время жители могли посещать терапевтические или медитативные группы, коих в общине было огромное разнообразие. Выбрать программу помогали работники главного офиса, которые интуитивно «считывали» с человека информацию и давали рекомендации.

Я относился ко всему происходившему с очень большой долей скепсиса. Хотя меня ничто не пугало, а скорее наоборот – возбуждало любопытство. Итак, я записался на несколько длительных программ и начал посещать утренние дискурсы. Ошо часто говорил о том, что значит найти себя, стать свободным, тихим и медитативным. «Чтобы научиться глубоко погружаться в себя во время медитации, – рассказывал нам Ошо, – сначала необходимо освободиться от обусловленности, которая держит нас в тюрьме старых, ограничивающих убеждений. Нужно научиться жить полной жизнью». Он также говорил о том, что слишком строгая дисциплина лишь укрепляет эго, и что гораздо важнее разрешить себе быть таким, какой ты есть, и научиться наслаждаться жизнью. Это было как раз для меня, потому что много лет я жестко ограничивал себя во всем, практикуя йогу и медитацию, и теперь чувствовал себя истощенным. Еще он говорил, что мы живем в ашраме не для того, чтобы его боготворить и следовать всему, что он скажет, а для того, чтобы обрести себя.

Я стал посещать групповую терапию, которая оказалась гораздо интенсивнее, чем калифорнийская. На сессиях я начал исследовать свою сексуальность, выражать гнев и боль более открыто и свободно, чем раньше. Это было то, к чему я так долго стремился. У меня появилось глубокое чувство, что я, наконец, нашел свой дом. Я решил пройти инициацию и стать учеником Ошо.

Во время посвящения каждый получает новое имя и малу (четки, состоящие из 108 деревянных бусин, символизирующих 108 разных способов медитации, и медальона с фотографией мастера). Услышав свое имя, я встал, подошел к Ошо и посмотрел ему в глаза. То, что я там увидел, потрясло меня до глубины души. Там была необыкновенная пустота. Когда я смотрел, у меня было такое чувство, что там никого нет. Я как будто видел саму вселенную. И все же этот человек, «которого нет», разговаривал со мной лично. Он говорил, что я не должен так настойчиво искать бога, что достаточно просто наслаждаться жизнью и бог сам меня найдет. Затем он спросил, сколько еще я собираюсь жить в ашраме. Сначала я сказал – четыре месяца (по крайней мере, я так планировал), но как только слова слетели с моих губ, я тут же добавил:

– А может быть, вечность.

– Вечность – это немного дольше, – услышал я его ответ.

Еще через несколько месяцев я действительно почувствовал себя частью коммуны. Я стал чаще посещать терапию и медитативные группы, а спустя еще немного времени был назначен плотником (хотя совершенно не разбирался в этом деле). Мне не понравилась моя работа, но быть частью большой семьи нравилось по-настоящему.