В поисках невинности. Новая автобиография

Если я поглядываю в сторону других компаний, не входящих в Virgin, значит ли это, что я меньше интересуюсь своим собственным брендом? Вовсе нет. Когда я писал «Теряя невинность», мы все еще боролись за выживание, и книга описывала все наши битвы. Прошло двадцать лет, и позволить Virgin Group пойти ко дну – это было бы с моей стороны чрезвычайно глупо: мы построили надежнейший бренд, с которым можно продолжать игру. Теперь у меня есть больше свободного времени, и я могу высказываться о различных проблемах, которые меня волнуют, – более того, я призываю и других поступать так же. Однако меня немного смущает, что Virgin утрачивает вкус к риску. Теперь, впервые за все время, у нас появились ресурсы для долгосрочных проектов. Мы можем заняться строительством гостиниц, круизных кораблей и космолетов – всем тем, что окупится только через несколько лет. Нам больше не требуется каждую неделю продавать столько-то музыкальных записей, чтобы свести баланс, и не нужно за полтора месяца запускать новую авиакомпанию, только чтобы остаться в бизнесе. Зато теперь жизненно важно сохранять тот юношеский задор, который сопровождал меня в самом начале. Нельзя впадать в самодовольство, надо оставаться таким же легким на подъем и так же быстро реагировать на открывающиеся возможности. Есть опасность, что без меня Virgin станет слишком благоразумной, разучится рисковать. Мне как основателю компании рисковать проще. А гендиректору или члену совета директоров – сложнее: они-то играют чужими деньгами. Но я совершенно уверен: здоровый авантюризм, на котором стоит Virgin, – это нечто глубинное, где-то рядом с бизнес-интуицией. С разумной стратегией инвестирования и отличной командой мы обречены на дальнейший успех, но только если сами не будем прятать голову в песок.

* * *

Когда мы готовились к публичному размещению акций Virgin Money, такие же планы вынашивала и Virgin America. И если для первой компании камнем преткновения стала Шотландия, то у второй сложности возникли во втором по величине штате США – Техасе.

Когда в декабре 2010 года мы впервые заявились в Даллас на открытие наших рейсов из Лос-Анджелеса, я напялил кожаные штаны, сапоги со шпорами и ковбойскую шляпу и погнал впереди себя техасских коров лонгхорнов. Немного потренировавшись, я управлялся со стадом не хуже короля вестернов Джона Уэйна (по крайней мере мне так казалось).

– Такого Даллас еще не видел, – сказал мне управляющий аэропортом.

Это прозвучало двусмысленно.

– Не знаю, что вы имели в виду, – улыбнулся я, – но сочту это за комплимент.

Меня – по-прежнему в ковбойской шляпе – представили Вилли Нельсону, который только-только вышел из-под ареста: его взяли за марихуану, найденную в его гастрольном автобусе. Тем же вечером он выступал в Оперном театре Далласа на нашей вечеринке «Освободите Вилли!», а до этого пригласил меня к себе в автобус. Скажем так: к началу его выступления мы оба были совсем-совсем на расслабоне!

Работать в аэропорту Форт-Уэрт было здорово, но мы хотели летать и через Лав-Филд – аэропорт, расположенный в деловом центре города: это было бы удобнее для бизнес-пассажиров. Но Лав-Филд был долгие годы закрыт для коммерческих авиакомпаний. В 1979 году была принята поправка Райта, строго ограничивающая воздушный трафик в Лав-Филд. Благодаря этой поправке местная компания Southwest Airlines фактически получила монополию. Конкуренции не было, выбора не было, и клиентов быстро принялись грабить. За пять лет стоимость билетов выросла на 37 % – крупнейшее повышение цен для аэропорта таких размеров.

Когда в октябре 2014 года поправка Райта была отменена, мы воспользовались возможностью вернуть честную конкуренцию на рынок. Мы не так уж много просили – всего два посадочных выхода. Мы получили одобрение министерства юстиции, но если бы все было так просто! Впрочем, в авиационной отрасли так всегда. Компания Southwest хотела сохранить свою монополию – и, будучи местной компанией, она обладала огромным влиянием. Чтобы ее обойти, мы разработали план, как застать Даллас врасплох: внезапный десант и пресс-конференция. Я примчался с Некера и тут же радостно ввязался в кулуарные политические дебаты о контроле над терминалами. Мы начали продавать билеты во все пункты назначения, куда мы планировали летать: от Нью-Йорка и Вашингтона до Сан-Франциско и Лос-Анджелеса. Конечно, у нас так и не было стояночных мест, но разве это могло нас остановить? Наше безумное мероприятие превратилось в нечто среднее между политическим митингом и вечеринкой, да еще и совпало с Синко де Майо – мексиканским национальным праздником, который отмечают и здесь, в Техасе. В итоге нашу петицию в поддержку конкуренции на свободном рынке подписали больше 28 тысяч человек. Послание нашло адресатов.