Читаем В поисках «полезного прошлого». Биография как жанр в 1917–1937 годах полностью

В пьесе о Пушкине распался излюбленный треугольник Булгакова – «художник – государь – идеологи» (роль последних в данном случае играет тайная полиция Николая I). Сцены у Салтыкова и на балу у Воронцовых показывают, что к треугольнику теперь добавился четвертый элемент – общество. В этой пьесе художник остается одиноким, преследуемым обществом, тайной полицией и самим царем. Вклад Булгакова в миф о Пушкине, как и большая часть его произведений, говорил о нем самом не меньше, чем о Пушкине. Художник, которого предал государь, был вынужден сдаться охотникам и погибнуть, как одинокий волк. В смирении Булгакова перед судьбой художника в тоталитарном обществе чувствуется ирония: главный персонаж пьесы отсутствует на сцене, уже увековеченный собственными произведениями и в стихах Лермонтова. Булгаков не мог придать жизни поэта счастливый конец. Все, что он мог сделать, – это защитить Пушкина от вульгаризаций. Вересаев, наоборот, хотел представить на сцене смертного Пушкина. Но Булгаков, уверившийся в ходе работы над пьесой о Мольере, что только бессмертие имеет значение, а оно может начаться только после смерти, в пьесе о Пушкине не беспокоился об отношениях между художником и царем. В ней он обратился непосредственно к теме бессмертия, считая это самым главным. Мольер и его отношения с Людовиком XIV были для Булгакова моделью из прошлого, которую можно было использовать сейчас, но Пушкин такой моделью не был. Завершение карьеры Булгакова как автора биографий может показаться бледным, но он обрел надежду на бессмертие как для Пушкина, так и для себя.

Постскриптум: Пушкин и «Пушкин» во МХАТе

По соглашению с Вересаевым Булгаков взял на себя задачу вести переговоры с театрами о постановке пьесы. Театр имени Вахтангова в Москве был очень заинтересован в ней, и именно там 2 июня 1935 года Булгаков впервые полностью прочитал пьесу; она имела большой успех у актеров. (На следующий день Вересаев написал Булгакову письмо, предлагая убрать свое имя с титульного листа. Своим успехом пьеса была обязана Булгакову.)

Булгаков беспокоился, что театр передумает, но в письме от 21 июня Б. Е. Захава заверил драматурга, что «Александр Пушкин» пойдет в театре имени Вахтангова и «выпускается в юбилейные дни» начала 1937 года [Булгаков 1990а: 687]. Еще одним подтверждением был анонс в газете «Вечерняя Москва» от 5 сентября 1935 года: «Драматург М. А. Булгаков закончил новую пьесу о Пушкине. Пьеса предназначается для постановки в Театре им. Вахтангова» [цит. по: Булгаков 1990а: 687]. К 1936 году Булгаков был уверен, что вахтанговские актеры работали над пьесой, хотя, как он писал своему другу Попову, «во МХАТ она явно не пойдет» [Булгаков 1990а: 688]. Булгаков вел переговоры с театрами в Ленинграде, Саратове, Горьком, Киеве, Харькове и других городах и даже обсуждал возможность создания оперной версии с Д. Д. Шостаковичем и С. С. Прокофьевым. Но после статьи о Мольере, появившейся 9 марта 1936 года в «Правде», «Александр Пушкин» тоже оказался обречен. Пьеса Булгакова так и не была поставлена до его смерти в 1940 году. Только в 1943 году во МХАТе состоялась премьера спектакля «Последние дни», и эти последние дни продлились шестнадцать лет.

В 1937 году во МХАТе состоялись пушкинские праздники, однако спектакль по пьесе Булгакова «Александр Пушкин» в программу празднований не был включен. В марте 1936 года в театр был специально приглашен с целью чтения лекций о Пушкине для актеров пушкинист Цявловский. По словам исследователей, эти лекции были первоначально предназначены для того, чтобы помочь актерам подготовиться к их ролям в булгаковской пьесе «Александр Пушкин», которая должна была войти в репертуар МХАТа в юбилейном сезоне 1937 года.

Всего через несколько дней после первой лекции Булгаков был вызван в кабинет председателя Комитета по делам искусств при Совнаркоме СССР П. М. Керженцева. К этому времени «Мольера» сняли с постановки и исключили из репертуара театра. Последствия разговора Керженцева с Булгаковым были ясны с самого начала. Когда Булгаков пришел домой, его жена записала в дневнике: «Керженцев критиковал “Мольера” и “Пушкина”. Тут М. А. понял, что и “Пушкина” снимут с репетиций» [Булгакова 1990: 117].

Вместо пьесы о Пушкине в отсутствие Пушкина МХАТ организовал «вечер, посвященный памяти Пушкина в ознаменование 100-летия со дня его смерти»; два вечера состоялись 10 и 17 февраля 1937 года. Усилия пушкиниста Цявловского пригодились для празднования юбилея, но не для постановки пьесы Булгакова. В 1937 году и МХАТ, и Театр имени Вахтангова остались без Булгакова[194].

Глава 8

Назад в будущее: Пушкин в СССР и в зарубежье

Как славен и велик народ,Среди которого явилсяВеликий, истинный поэт,И с ним впервые засветилсяВ окошке русском русский свет!Д. Д. Минаев. Поминки
Перейти на страницу:

Все книги серии Современная западная русистика / Contemporary Western Rusistika

Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В этой книге исследователи из США, Франции, Германии и Великобритании рассматривают ГУЛАГ как особый исторический и культурный феномен. Советская лагерная система предстает в большом разнообразии ее конкретных проявлений и сопоставляется с подобными системами разных стран и эпох – от Индии и Африки в XIX столетии до Германии и Северной Кореи в XX веке. Читатели смогут ознакомиться с историями заключенных и охранников, узнают, как была организована система распределения продовольствия, окунутся в визуальную историю лагерей и убедятся в том, что ГУЛАГ имеет не только глубокие исторические истоки и множественные типологические параллели, но и долгосрочные последствия. Помещая советскую лагерную систему в широкий исторический, географический и культурный контекст, авторы этой книги представляют русскому читателю новый, сторонний взгляд на множество социальных, юридических, нравственных и иных явлений советской жизни, тем самым открывая новые горизонты для осмысления истории XX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов , Сборник статей

Альтернативные науки и научные теории / Зарубежная публицистика / Документальное
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Технологическое отставание России ко второй половине XIX века стало очевидным: максимально наглядно это было продемонстрировано ходом и итогами Крымской войны. В поисках вариантов быстрой модернизации оружейной промышленности – и армии в целом – власти империи обратились ко многим производителям современных образцов пехотного оружия, но ключевую роль в обновлении российской военной сферы сыграло сотрудничество с американскими производителями. Книга Джозефа Брэдли повествует о трудных, не всегда успешных, но в конечном счете продуктивных взаимоотношениях американских и российских оружейников и исторической роли, которую сыграло это партнерство.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Джозеф Брэдли

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография

Изучение социокультурной истории перевода и переводческих практик открывает новые перспективы в исследовании интеллектуальных сфер прошлого. Как человек в разные эпохи осмыслял общество? Каким образом культуры взаимодействовали в процессе обмена идеями? Как формировались новые системы понятий и представлений, определявшие развитие русской культуры в Новое время? Цель настоящего издания — исследовать трансфер, адаптацию и рецепцию основных европейских политических идей в России XVIII века сквозь призму переводов общественно-политических текстов. Авторы рассматривают перевод как «лабораторию», где понятия обретали свое специфическое значение в конкретных социальных и исторических контекстах.Книга делится на три тематических блока, в которых изучаются перенос/перевод отдельных политических понятий («деспотизм», «государство», «общество», «народ», «нация» и др.); речевые практики осмысления политики («медицинский дискурс», «монархический язык»); принципы перевода отдельных основополагающих текстов и роль переводчиков в создании новой социально-политической терминологии.

Ингрид Ширле , Мария Александровна Петрова , Олег Владимирович Русаковский , Рива Арсеновна Евстифеева , Татьяна Владимировна Артемьева

Литературоведение