В поисках советского золота. Генеральное сражение на золотом фронте Сталина

Отношения Москвы с Монголией гораздо более определенные, чем с Синьцзяном. Монгольская Народная Республика находится под защитой Москвы с 1924 года, когда мятежники, возглавляемые пророссийски настроенными монголами, свергли правительство, в котором доминировали китайцы. В 1935 году Сталин объявил, что Красная армия будет защищать Монголию, если на нее нападут. Конечно, напасть могли только японцы. Монголия имеет еще большую площадь, чем Синьцзян, – свыше 1 миллиона квадратных миль, что составляет около трети всей территории Соединенных Штатов, при населении менее миллиона человек. Это кочевники, чьи предки завоевали большую часть Азии и Европы несколько столетий назад. Они жили за счет своих стад, подобно азиатским кочевникам на советской территории, о которых я рассказывал. Но в последние годы при содействии России постепенно развивают промышленность и добычу полезных ископаемых, и страна тоже может оказаться намного богаче, чем ожидалось.

Я обобщил собственные наблюдения в Азиатской России с тем, что я читал и слышал от россиян с большим, чем у меня, опытом, чтобы как можно ближе к истине оценить происходящее в настоящее время в глубине Китая и Центральной Азии. Мне кажется, что ход событий в этом регионе, скрытый от внимания большинства газетных корреспондентов и писателей разного рода, возможно, так же важен, как сражения между японцами и китайцами в Восточном Китае или многие европейские события, которым уделяется много внимания в прессе.

На мой взгляд, внутренние провинции Китая и бывшие зависимые от него территории, такие как Синьцзян и Монголия, могут стать полем битвы между двумя великими нациями с имперскими устремлениями, Японией и Россией. Другой великой империи, Великобритании, придется принять участие в этой борьбе, чтобы защитить свои обширные владения в Азии; в то время как французское правительство заинтересовано в Индокитае.

Иосиф Сталин, похоже, еще резче развернулся к Азии после того, как в 1936 году был раскрыт крупный коммунистический заговор против него. Безжалостное подавление этого заговора и его лидеров, среди которых были многие из самых авторитетных коммунистов-революционеров, ослабило влияние Сталина на социалистические и рабочие партии в Европе и, вероятно, также ослабило его собственный интерес к европейским делам.

Итак, Сталин, а вместе с ним и советские народы развернулись от Европы к Азии. В России сведущие люди говорили мне, что советские органы государственной безопасности зачищали западные приграничные районы, переселяя целые города и деревни из этих регионов в Сибирь или какой-нибудь другой подлежащий освоению регион, где они начинали новую жизнь. Таким образом, вдоль европейских границ создавалась обширная пустующая территория, которую предполагалось защитить проводами под током и колючей проволокой, сделав настолько непреодолимой, насколько позволит современная техника.

Такими средствами советское правительство стремилось застраховать себя от вторжения с Запада. И в то же время оно обнадеживало европейские страны, особенно небольшие пограничные государства, у которых было гораздо больше причин бояться саму Россию. Надежно закрытые границы радовали правительства соседних стран, желающих только того, чтобы Россия оставила их в покое.

Но в Азии русские не устанавливают таких жестких ограничений вдоль границ. Конечно, границы в Азии тщательно охраняются, как и в Европе. Некоторые из наших золотых рудников расположены в пограничной зоне, и рабочие должны получать в милиции специальные разрешения, чтобы жить и работать там, и им приходится достаточно часто их продлевать. Прежде чем выдавать такие разрешения, тщательно проверяют биографии рабочих, чтобы убедиться, не входили ли они в число ограниченных в правах, которые могут быть враждебно настроены по отношению к советскому правительству.

Но русские, как охотничьи собаки, снуют в странах за пределами азиатских границ, а не пассивны, как в Европе. По шоссе, ведущему в Синьцзян и Монголию, ездят целые автопарки грузовиков. К Монголии относятся практически как к части России, разве что более благосклонно, чем к большинству советских регионов.

В этой связи один мой русский знакомый, работавший на московской трикотажной фабрике, однажды с горечью заметил, что вся продукция его фабрики отправляется в Монголию.

– Говорят, что мы должны удовлетворить потребности монголов, потому что в противном случае им может прийти в голову идея покупать товары в другом месте, – пояснил он. – Вот и посылаем монголам самое лучшее, что производит фабрика, в то время как наши люди обходятся тем, что останется.