В поисках великого может быть

Так что же он совершил? Руссо украл у госпожи ленту, чтобы подарить её Марион. А когда эту «ленту, розовую с серебром», обнаружили у него, Руссо сказал, что получил её от Марион. Девушку прогнали. Как она ни просила Руссо рассказать правду, он ни в чём не признался. Слава воровки, да к тому же ещё и соблазняющей молодого человека подарками, – неизвестно, чем для Марион всё это закончилось. Руссо ничего не слышал о дальнейшей её судьбе. Это был ужасный поступок: для того, чтобы оправдать себя, Руссо оклеветал невинного человека ни за что ни про что. Но как он это объясняет? «Я чистосердечно признался в своём преступлении, и, наверно, никто не скажет, что я стараюсь смягчить свою страшную вину. Но я не выполнил бы своей задачи, если бы не рассказал в то же время о своём внутреннем состоянии и если бы побоялся привести в своё оправдание то, что согласно с истиной. Никогда злоба не была так далека от меня, как в ту ужасную минуту; как ни странно, но это правда. Я обвинил эту несчастную девушку потому, что был расположен к ней. Я всё думал о ней и ухватился за первое, что пришло мне на ум. Я приписал ей то, что сам собирался сделать; сказал, что она дала мне ленту, потому что у меня самого было намерение подарить эту ленту ей. Когда она вошла, мое сердце чуть не разорвалось на части, но присутствие стольких людей действовало на меня так сильно, что помешало моему раскаянию. Наказания я не очень боялся, – я боялся только стыда, но стыда боялся больше смерти, больше преступления, больше всего на свете. Мне хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю; неодолимый стыд победил всё; стыд был единственной причиной моего бесстыдства, и чем преступнее я становился, тем больше боялся в этом признаться и тем бесстрашнее лгал. Я думал только о том, как будет ужасно, если меня уличат и публично, в глаза, назовут вором, обманщиком, клеветником. Всепоглощающий страх заглушил во мне всякое другое чувство. Если бы мне дали прийти в себя, я непременно сознался бы во всем. Если бы г-н де Ларок отвёл меня в сторону и сказал: «Не губите эту бедную девушку; если вы виноваты, признайтесь», – я тотчас бросился бы к его ногам, совершенно в этом уверен. Но меня только запугивали, когда надо было ободрить. Надо принять в расчёт и мои годы, ведь я только что вышел из детского возраста, вернее – ещё пребывал в нём». (Книга вторая).

Хочу подвести некоторые итоги. Эта книга Руссо, и сегодня поражающая нас своей откровенностью, вызывала упреки в лицемерии. Было две позиции, выражающие разное отношение к его «Исповеди». Толстой очень любил Руссо и даже носил его портрет на груди вместо креста. А Достоевский упрекал Руссо в неискренности, считая «Исповедь» отвратительно лицемерной книгой. Почему? Потому что Руссо, по мнению Достоевского, вовсе не кается, а всё время старается себя оправдать. Прав ли был Достоевский в своей критике? И в самом деле, книга Руссо вовсе не покаянная, ибо главная её идея в том и заключается, что человек по природе своей – добр, и Руссо хочет показать это на собственном примере. Кроме того, это не совсем исповедь. Исповедь – это покаяние перед Богом. Что касается Руссо, то он не кается, а раскрывает себя. Он убеждён, что ни в чем не виновен. Виновато общество, которое калечит человека. Он был честным и добрым мальчиком, но, попав в подмастерья к ювелиру, научился лгать, красть, притворяться. Как и всякий человек, он – продукт общества. Общество с самого начала коверкало его. В эпизоде с лентой Руссо призывает читателя проявить снисходительность к его неблаговидному поступку: да, конечно, весьма дурно, что он оклеветал девушку, это один из самых низких поступков в его жизни. Но описывая его, автор проводит здесь психологический анализ, который напоминает подходы Фрейда. Первое – он приписывает другому то, что хотел совершить сам. Но гораздо важнее другой вывод Руссо: «стыд был единственной причиной… бесстыдства».

Кстати, весь пафос «Исповеди» заключается в том, чтобы попытаться отказаться от ложного стыда. Теперь Руссо, как автор книги, открылся своим читателям, а там, в тот момент, когда всё это происходило, он стыдился, хотя и не надо было стыдиться. Его беспокоило то, как на него посмотрят другие. Кроме того, Руссо призывает принять во внимание его юный возраст в тот момент. А, в общем-то, главная идея «Исповеди» в том, чтобы заставить читателей заглянуть в свою собственную душу, посмотреть на себя самого, прежде чем осуждать другого. Руссо точно хочет сказать читателям: вы, возможно, и не совершали подобного, но могли бы оказаться в такой ситуации. Поэтому постарайтесь меня понять.