В поисках выхода

— Во-первых, вы разучились считать, господин капитан! Нас, помимо самих господ ученых, не четверо, а шестеро. Во-вторых, до леса, где, будет вам известно, имеют обыкновение расти деревья, не столь уж и далеко — можно пока воспользоваться куртками. Если уж на то пошло, вон там — дубовая роща, отправьте туда людей срубить шесты.

В-третьих, каким образом вы сумели распознать, что именно господин Сысоев, не в обиду ему будет сказано, сумеет решить проблему? Вполне возможно, что одному, даже весьма умному человеку, это не по силам. Что вы на это скажете, Святослав Михайлович? Кого-кого, а уж вас-то я как раз причисляла к людям, у которых голова предназначена не только для ношения фуражки.

— Я не намерен подвизаться носильщиком! — не дожидаясь реакции Ергина, взвился Герасимовский. — Если им так угодно, пусть топают сами!

— Заткнитесь, штабс-капитан! — вновь прожгла его взглядом Илона. — Мы обойдемся и без ваших изнеженных ручек.

— «Мы»? — презрительно уставился на нее Герасимовский. — Кто это — «мы»? Вы снова с нами, госпожа дезертирша? И этот ваш любовничек, тоже…

Договорить он не успел. Плюх с размаху припечатал лбом в лицо штабс-капитану. Тот вскрикнул, покачнулся, схватился за разбитый нос, а потом выдернул из кобуры «Канду» и приставил ее к голове разведчика. Выстрелить штабс не успел. Нога Илоны стремительно взметнулась к запястью Герасимовского, пистолет, вращаясь, отлетел метров на пять, а штабс-капитан снова закричал от боли и согнулся, прижимая к груди правую руку.

— Как вы умудрились стать офицером? — скривила губы девушка. — Дважды за пару суток потеряли личное оружие, столько же раз получили по физиономии от штатского, да еще и ведете себя, будто пьяный лицедей. Вы, часом, мундир с погонами не из опереточной гримерки стащили?

— Да я вас!.. — прохрипел багровый от ярости Герасимовский.

— Отставить, штабс-капитан! — подскочил к сослуживцу Ергин. — Что вы творите?! Подберите ваше оружие и угомонитесь, наконец. Иначе я тоже буду вынужден доложить господину полковнику о вашем поведении.

— Вы еще поинтересуйтесь, каким образом он потерял двоих людей из своей команды, — сухо произнесла девушка.

— Не сметь! — завопил штабс-капитан. — Они погибли из-за вас!

— А может, из-за того, кому своя задница дороже всего на свете? — прищурилась Забияка.

— Все! — поднял руки капитан Ергин. — Все, я сказал! Хватит! Прибудем в Новоромановск — там разберемся. Сейчас нужно решить, как нести ученых. Посылать людей к дубовой роще я не намерен — все должны быть вместе.

— Разрешите обратиться, господин капитан! — раздалось сзади.

Плюх обернулся. В четырех-пяти шагах от них стояли кряжистые братья-поручики.

— Обращайтесь, — кивнул Ергин.

— Мы можем понести на закорках по одному человеку, — сказал один из них.

— Они худые, справимся. Только вот рюкзаки…

— Они почти пустые, — сказал капитан. — Сложим все в рюкзак госпожи Соболевой. Мы с господином Плужниковым до леса понесем на куртке профессора. Господин штабс-капитан, как ваша рука?

— Моя рука сломана! — разъяренно взвизгнул Герасимовский. — Нос, между прочим, тоже! Пусть эта су… гос-с-по-жа С-с-соболева потрудится оказать мне первую помощь!

— Разве только симметрию навести, — прищурилась Забияка, — вторую руку сломать.

— Поручик Шумилов, — обратился капитан к одному из братьев, запоздало сообразил, что фамилия у них одна, и конкретизировал: — Алексей Леонидович!

Наложите господину Герасимовскому шину на руку и сделайте перевязь через шею.

— Слушаюсь, — козырнул тот и замялся вдруг: — Так ведь деревьев нет… Из чего шину делать?

— Обойдусь без вашей шины. — Штабс-капитан бережно поместил сломанную руку за ремень портупеи. — Дайте воды смыть с лица кровь.

— Вода выпита, — сказал Ергин. — Придется потерпеть до ближайшего источника. И — да, поскольку вы не сможете эффективно действовать одной рукой, будете замыкающим.

— А кто пойдет впереди? — взвился Герасимовский. — Она, что ли?! Может, еще и винтовку ей дадите?

— Да, впереди пойдет госпожа Соболева. И винтовка у нее будет… Вы ведь даете слово не применять против нас оружие? — обратился к Илоне капитан.

— Даю, — процедила девушка. — Только вы не «Печенгу», вы мне мой «Никель» верните. Привыкла.

— Хорошо, — кивнул Ергин.

— Что?! — округлил глаза Герасимовский. — Вы поверите на слово дезертирше?!

— Поверю. У вас что-то еще, господин штабс-капитан?

— Тогда я пойду сразу за ней. С «Кандой» на взводе. Одно подозрительное движение, и я…

— Вы хотите, чтобы я разоружил вас, господин Герасимовский? — свел брови Ергин. — Командир этой группы — я. Потрудитесь выполнять мои приказы до прибытия в поселок! Вы пойдете позади колонны, прикрывая ее с тыла. Возражения имеются?

— Никак нет, — выдавил Герасимовский. — Но если она вас пристрелит, я первый спляшу на вашей могиле.

— Не сломайте ногу, когда станете плясать, штабс-капитан.

Когда процессия, наконец, тронулась, идущая впереди Забияка достала «антианомальную вилку», размотала нить и бросила перед собой гайку. Капитану Ергину приспособление понравилось, и он высказал свое мнение:

— Весьма недурно придумано. Ваша идея?