В постели с принцем

– Хватит. Да, я все знаю о недостатках членов моей семьи, – с чувством собственного достоинства проговорила мисс Меривейл, что заставило Алека поморщиться. – Я знаю, что ты собираешься сказать, и не осуждаю тебя за то, что решил не жениться на мне.

– Нет! Это совсем не так! Ты ведь знаешь, что ты единственная женщина для меня!

Алек с досадой скрипнул зубами. Черт побери!

– Мне лишь требуется время для того, чтобы убедить маму, – продолжил Сидни.

– У меня нет времени, – заявила девушка. – Мама сказала, что, если ты не сделаешь предложение в течение двух недель, она сообщит всем, что я свободна, и примет лучшее из предложений до нашего возвращения в Корнуолл.

Алек навострил уши.

– Она не может так поступить! – протестующе воскликнул Сидни.

– Разумеется, не может. Она знает, что я никогда не соглашусь на это. Тем временем жизнь моя дома будет настоящим кошмаром. Мы действительно нуждаемся в деньгах…

– Я знаю. – Сидни тяжело вздохнул. – Ладно, дай мне две недели, чтобы уговорить маму. Если мне этого не удастся сделать, я все равно попрошу твоей руки.

– Что изменится за две недели? – тихо спросила девушка.

Умненькая девчонка, подумал Алек.

– Проклятие, Кит, что ты хочешь от меня? – горестно произнес Сидни. – Если ты только не передумала. Или ты решила, что хочешь выйти замуж за более эффектного мужчину, а не за простого поэта.

– За кого, например?

– Ну вот есть, например, Айве рели, который пялит на тебя глаза.

Алек смял сигару, пытаясь сдержать смех. Забавно! Он должен чувствовать себя виноватым за переживания этого бедняги, однако если мужчина позволяет матери понукать собой, то он сам виноват в своих несчастьях.

– Только потому, что он смотрел на меня…

– Ты отвечала тем же. И к тому же этот дьявол поднял бокал в твою честь. На виду у всех.

– Откуда ты знаешь, что в мою честь, а не в твою? Ведь ты его школьный приятель.

Алек нахмурился. Он знает Сидни со времен Харроу?

– Я никогда не был его приятелем. И ты это прекрасно знаешь, иначе так отчаянно не краснела бы.

– Как иначе я могла бы реагировать, если мужчина, которого ты называешь необузданным и диким, в упор смотрит на меня?

Алек прищурил глаза. Минутку, минутку – это не тот ли стихоплет и кретин, который в Харроу постоянно одаривал его презрением? Ну да, Сидни Ловелас, наследник баронета и маменькин сынок.

– Ты не должна была поощрять Айверсли, – ворчливо произнес Ловелас.

– Я не думаю, что столь порочный тип нуждается в поощрении. Разве такие люди не считают своей целью развращать всех, на ком юбки? Видит Бог, отец знал это.

Боже, эта женщина была вполне откровенна. Но она по крайней мере понимает ханжество светского общества что добавляет очко в ее пользу.

– Кит, честное слово, – продолжал Ловелас, – иногда ты знаешь больше, чем иная другая молодая леди, о вещах… вроде этих.

– Теперь мы подошли к сути дела: насколько я похожа на моего аморального отца, – с горечью проговорила мисс Меривейл. – Что ж, возможно, что ты и прав. Потому я хочу знать больше «о вещах вроде этих».

Алек пришел к выводу, что разговор становится совсем интересным.

– Господи, о чем ты говоришь?

«О том, что она хочет, чтобы ты показал ей эти вещи, глупая твоя голова, – мысленно усмехнулся Алекс, – и тогда ты не упрекал бы ее в том, что она флиртует с незнакомцами».

– Я говорю, что хочу узнать, какие чувства ты испытываешь ко мне, – ответила девушка.

– Но ты знаешь это. Ты единственная женщина, на которой я хочу жениться. Я посвящу мою поэму тебе во время чтений завтра. Чего тебе еще нужно?

Мужчина был туп как пробка. Если бы проводились состязания, Алек женился бы в течение недели.

– Я хочу большего, чем просто стихов от тебя. – В голосе девушки послышались просительные нотки. – Боже мой, мне уже двадцать два, а меня еще ни разу не целовали!

– Кэтрин!

Сидни был явно шокирован, Алек же лишь покачал головой. Соблюдать приличия на публике – это одно дело, но наедине…

– Ведь мы помолвлены, – настаивала мисс Меривейл, – а обрученные иногда целуются. Даже вполне порядочные люди.

– Да, но… Видишь ли, я не могу продемонстрировать подобное неуважение к тебе. Даты наверняка и не хочешь этого.

– Ты так думаешь? – пробормотала девушка.

Алек едва сдержал смех. Испытывая желание не только услышать, но и увидеть эту интересную сценку, он выглянул из-за колонны. Ловелас явно пребывал в панике, что же касается мисс Меривейл, то она выглядела вполне решительной: щеки ее пылали, во взгляде читалась настойчивая просьба.

Молодой человек был либо глуп, либо слеп, либо безумен. Разве может здравомыслящий мужчина отказать такой женщине? Или у него есть другая? Впрочем, Ловелас не был похож на повесу.

– Клянусь, я не понимаю, что на тебя накатило, – нахмурился Ловелас. – Все дело, должно быть, в Айверсли. Не правда ли, он смутил тебя, заставил думать о вещах, о которых тебе не следует думать?

– Это не имеет никакого отношения к нему! – огрызнулась Кэтрин. – Я даже не знаю этого человека. Но готова биться об заклад, что он поцеловал бы меня, если бы я его попросила.

Ужаснувшись сказанному, девушка поспешно хлопнула себя по губам.