В прятки с отчаянием (СИ)

— Ты мог не ходить меня спасть, — тихо прошептала я ему, заглядывая в глаза. Однако прекрасно понимала, что Джай пошел бы меня выручать что бы ни случилось и какие бы размолвки ни были между нами не задумываясь. Потому что он такой, он бесстрашный. И я ему все же очень дорога. А еще Джай искренне раскаивается и чувствует вину за содеянное против Риза. Это слышалось в его мыслях, сквозило в эмоциях, отражалось в глазах…

— Я хотел пойти. Я мог пригодиться, — пожал плечами и тут же сдержанно сморщился от боли, стараясь этого не показывать, а лоб его прошилаб испарина.

— Ты пригодился, спасибо, — взяв его за крупную, мужицкую пятерню здоровой рукой, я сжала ее пальцами в знак благодарности. Она сухая и грубоватая, с целой пригоршней мозолей от оружия. — Теперь все будет хорошо.

— Люси… — позвал Гилмор тихо и даже нерешительно, будто собирался с мыслями и спросил, кинув на Риза, поджигающего с Арчи хибару людоедов, — ты любишь его? — я кивнула, закусывая губу. Люблю. Еще как люблю! Он часть меня. — А я… был тебе небезразличен?

— Ты и сейчас мне небезразличен, Джай. И всегда был. Мы родные, у нас с тобой давно уже одна кровь на двоих.

Он прикрыл глаза в изнеможении, устало откидывая голову. Бледный из-за потери крови, на простреленном плече тугая перевязь бинтов, сквозь которую проступает багровым. Я хотела отойти, чтобы он смог отдохнуть до прибытия воздушного патруля, который переправит пленных стервятников и Гилмора с Джил на ближайший полигон, но Джай удержал мою руку в своей.

— Тебе надо беречь силы до лазарета… — посетовала я, приметив краем глаза, что его медсестричка глаз с нас не сводит волнуясь.

— Я не хотел его калечить… — немного помолчав, сознался Гилмор, тяжело вздохнув. — Тот другой... что был здесь в сером плаще... это он... меня заставил…

— Я знаю, знаю, не переживай. Ты сейчас главное восстанавливайся поскорее. Потом поговорим, — пообещала я, уступая место рядом с раненым обеспокоенной Джил, сразу же принявшейся над ним ворковать.

— Ну что там? — оживляется поскучневший Элиас, вырвав меня из воспоминаний, когда Демпси с Ризом пришли к единому мнению, что ближе нам уже незамеченными не подойти.

— Прежде всего необходимо отключить генератор переместителя, — проговаривает Риз, приподнимая забрало шлема, чтобы отдышаться.

— Ты знаешь, где именно он находится, ведь ты же тогда как-то нашел все заложенные заряды на игре? — вклинивается Берман, чему-то усмехаясь.

— Да, я могу почувствовать излучаемые волны, но нужно подойти ближе.

— Так, в чем проблема, не пойму? — забивает связь голос Гэба, — у нас же есть кое-что для этих бл*дских пауков. Я что, зря тут два часа на пузе ползал?

— По ту сторону портала нас по-любому будут поджидать, — принимается объяснять Риз, — не знаю сколько, может отряд, а может и больше. Оракул не мог просчитать, что мы сунемся на саму станцию, но безупречные оставлять незащищенный проход не стали бы, они в курсе, что местность окружена бесстрашными. И как только хорроры почувствуют значительную активность, сюда отправят берсерков.

— Сколько у нас будет времени, чтобы найти и вырубить генератор? — обматерив всех и вся, озвучиваю я волнующий вопрос.

— Немного, максимум, минуты три — пять.

— Да ты оптимист, парень, — цедит Мия, и тут же спохватывается, напустившись на Итона, — ну, долго будем кота тянуть за яйца? Слышал, нас поджидают, так не будем задерживаться. Давай, включай приманку.

— Лидер, — проносится в связь, — приготовьтесь, мы начинаем. Сейчас уроды попрут.

— Ясно, — гремит в динамиках отцовский голос, — внимательнее там бойцы. И, Люси, — зовет он, наверное, не зная, чем еще можно напутствовать нас. Все оговорено не один раз, но он волнуется.

— Есть внимательнее, лидер, — с энтузиазмом отзываюсь я, но, не удержавшись, добавляю, — и я тоже люблю тебя, папочка. За меня не волнуйся, ты меня учил как надо.

Итон нажимает кнопки на наручном приборе и в тот же момент активируются заранее расставленные ловушки, проявляя голограммные отряды бойцов. Секунда — и грохот имитированных выстрелов оглашает все окрестности.

— О, черт! — выдыхает Иви, притиснувшись к плите, остальные следуют ее примеру. Сотни хорроров взвиваются из земли, бросаясь на голограммы с дикой скоростью, извиваясь, выворачиваясь и отталкиваясь, взмывая в воздух, стремительно превращаясь в черную массу, заволакивающую видимость за какие-то секунды, что мне становится дурно.

Сердце замирает от какого-то прямо первобытного ужаса, я инстинктивно вцепляюсь руками в своего мужчину, зажмуриваюсь и закусываю губу, чтобы позорно не пищать, пока взбаламученные хорроры стягиваются привлеченные выстрелами в направлении голограмм, погребая их под собой. Хорошо, что бойцы не настоящие — им не страшно и не будет больно. А окажись мы на их пути, нам бы точно не поздоровилось!