В прятки с «Прятками» (СИ)

— Ну что? ЧТО? Вы хотите сказать, что… Где мой муж?! — я даже слово это не могу произнести вслух. Сердце подскочило в горло, я закусываю губу до крови, до искр в глазах, только бы не закричать. Боже… этого не может быть. В глазах поплыло, Дин сует мне в трясущиеся руки стакан с водой, что-то говорит, а у меня уши заложило и голова плохо соображает. Капли холодного пота стекают по спине. Утром же было всё в порядке. Он ворчал на Алекса и Виктора за то, что они пытались отвертеться от похода на учебу, пообещав им потренировать их вечером лично. По дороге в Эрудицию, мы все спорили из-за предстоящего ему через несколько дней рейда, потому что до чертиков волновались за эту гребанную симуляцию и скримменов, которых я так и боюсь до дрожи в коленках. А теперь…

Оперевшись на Дина, я кое-как встаю на ноги и бросаюсь к ширме, отталкивая ее в сторону. Знаю, он там. Ох, как страшно увидеть… Мощное, сильное тело расслабленно лежит на кушетке, словно Эрик просто спит. Глаза закрыты, грудина поднимается, вбирая воздух на вдохе, дышит. Пульс есть. Живой. Но почему он не очнулся? Оцепенение удается скинуть не сразу. Глубокий вдох.

— Что с моим мужем? Отвечайте! — запустив пустым стаканом в стену, рявкнула я так, что притихшие эрудиты синхронно поморщились. Отпихнув от себя брата, я сползла рядом с кушеткой на пол, слабость такая, что ноги совершенно отказываются подчиняться. Ладони лихорадочно шарят, ощупывают мужа, тормошат — никакой реакции. Паника ошпаривает кипятком с макушки до пят. — Эрик, — тоненько позвала я, перепугавшись окончательно, гладя его голову, лоб, щеки. Колючий, почему-то щетина уже пробилась, хотя утром только брился. — Эрик, родной, очнись! Ты меня слышишь? Дин, что с ним, почему он не реагирует? Что вы с ним сделали? Я вас прибью, нахрен, так и знайте!

— Эшли, его бесполезно трясти… — пытается втолковать мне брат.

— Жизненные показатели все в норме, но Эрик еще не вышел из симуляции, — вступил в объяснения, появившийся рядом Мартин. — Дело в том, что после того, как ваша симуляция закончилась, скриммен не отпускал вас еще сутки.

Из груди рвется вздох облегчения. Симуляция, весь этот долгий кошмар и куча смертей — чертова симуляция… Как это всё охватить и взять себя в руки? Господи, чтобы я еще когда-нибудь согласилась на их уговоры, с этими скримменами! Нет уж, увольте. Сутки?

— Сутки? Да вы издеваетесь, какие еще сутки? Нас же мальчишки дома ждут! — негодующе возмущаюсь я, а взгляд натыкается на экран висящего монитора. — А почему экран белый, если он еще в симуляции? Это всё ваши чудовища… Никогда, больше никогда, я и близко не подойду к этим монстрам. Вы знаете, почему Эрик не приходит в себя?

— Эшли, если ты успокоишься, я смогу все объяснить, — невозмутимо перебил мою истерию братец. Ах ты, бл*дь, он еще и так спокойно говорит обо всем?! Пи*дец, я злая! — Ваша симуляция закончилась, когда ты пришла к нему в бункере, и после этого экран стал белым, скриммен не отпускал вас, чтобы вам что-то показать.

— Как в бункере? После бункера мы еще прожили довольно длинную жизнь, и последнее что я помню, как мы вырубились в вагоне, на развязке, после… Чего вы на меня так смотрите? Чего вы молчите? Почему ничего не делаете, чтобы вывести его из симуляции?

— Мы не можем ее прервать…

— Таааак, — не предвещая им ничего хорошего, протянула я, ощущая, как по позвоночнику проходит озноб и звериная ярость распирает сердце… — Прервать не можете, значит! Не можете?! — завопила я, найдя в себе силы подняться и бросится на Дина, ухватив того за грудки и встряхнуть. Раздражение так и накатывает, что в глазах темнеет, а во рту растекается привкус металла. — Зачем я только согласилась на эти чертовы эксперименты… Вы, вообще, понимаете, что я там пережила такой ад, которого и за всю войну не видела?! Что там с нами было, бл*дь?! Один кромешный, жуткий кошмар, наполненный потерями и смертью! Ты обещал мне, что все пройдет гладко! Что все будет у вас под контролем! А теперь, говоришь мне, что ваши скриммены не выпускают из симуляции моего мужа? И вы, ничего не можете сделать?! — Дин медленно бледнеет, ухватив меня за запястья, увещевает, но я вырываюсь, и сложив пальцы в кулак, от всей души зарядила ему по физиономии.

— Эшли, успокойся, — доносится до меня взволнованный голос Мелиссы. Правильно, бойся, сейчас я из твоего муженька котлету сделаю. — Нужно вколоть ей успокоительное…