В приемной доктора. Закулисные драмы отделения терапии

Эмили так привыкла к врачам и обследованиям, что она оказалась самым послушным трехлетним ребенком из всех, кого я когда-либо видел. Температура ее тела была слегка повышена, но в этом не было ничего страшного. Она подняла футболку, чтобы я мог прослушать грудную клетку. Я впервые прослушивал сердце Эмили стетоскопом и услышал громкий шум. Учитывая анамнез, в целом ничего странного. В легких было относительно чисто. Обычно я заглядываю детям в рот только в конце осмотра, поскольку они ненавидят, когда им прижимают язык деревянным шпателем. С Эмили все было по-другому: она открыла рот и высунула язык в ту секунду, как я достал ненавистную лопатку.

– Она к этому привыкла, – улыбнулась Венди.

Миндалины Эмили были увеличены и покрыты гноем.

– Думаю, причина найдена, – отозвался я. – У Эмили тонзиллит.

Я снова сел на стул.

– То есть дело не в сердце? – спросила Венди.

– Думаю, что нет, – я покачал головой. – У нее обычно синеют губы во время инфекции?

Венди кивнула.

– При инфекции, особенно если температура повышена, сердце работает напряженнее и быстрее, – пояснил я. – Сердцу Эмили и без того приходится непросто, так что дополнительная нагрузка приводит к небольшому посинению губ и носа.

– Да, специалисты в больнице говорили что-то подобное, – согласилась Венди.

– Думаю, Эмили нужны антибиотики, – сказал я, выписывая рецепт. Венди ничего не ответила. – Вы согласны, миссис Эшворт?

Венди опустила глаза и еле заметно кивнула.

– Мисс Эшворт. Я не замужем, – ответила она. – Больше не замужем.

– О, простите, мне стоило уточнить, – пробормотал я, чувствуя себя идиотом.

– Все в порядке.

Она продолжила смотреть вниз, но потом резко подняла взгляд, словно выйдя из транса.

– У нас все хорошо, да, Эмили? – спросила она весело.

Эмили проигнорировала ее вопрос.

– Вы живете вдвоем?

– Нет, у Эмили есть две старшие сестры, – сказала она не менее весело. – Нас четверо.

Я посмотрел на Эмили, которая сидела на стуле рядом со своей мамой. Ее короткие ножки не доставали до пола, и она болтала ими в воздухе.

– Вам, наверное, тяжело водить Эмили к врачам и успевать заботиться о двух других дочерях.

– Мы справляемся, – ответила Венди неубедительно. – Мы поддерживаем друг друга.

– У вас есть кто-то, кто вам помогает?

– Да. Мой отец живет недалеко, и у меня есть друзья.

– Мисс Эшворт, заботиться о ком-то непросто, – сказал я. – Предполагаю, вам трудно найти время для себя.

Это правда. Люди, которые заботятся о других, часто не имеют возможности отдохнуть и постоянно находятся в движении.

Венди посмотрела вдаль и хотела что-то ответить, но Эмили ее опередила.

– Мам, пойдем домой!

Венди взглянула на дочь и кивнула. Я дал им рецепт на антибиотики и встал, чтобы открыть дверь. В тот момент я решил, что мне нужно внимательно ознакомиться с картой Эмили. В ней было множество писем от специалистов, и я пообещал себе выделить время, чтобы изучить ее. Я должен был наблюдать за семьей Венди так же, как доктор Джордж наблюдала за своими пациентами.

Я пригласил следующего пациента, 57-летнего Перси Мэнфорда. Перси полностью соответствовал стереотипному образу жителя Йоркшира.

На нем был толстый зеленый шерстяной пиджак. Когда мужчина его снял, я увидел поношенный коричневый джемпер, надетый поверх белой футболки. Зеленые клетчатые брюки были немного коротковаты, а ботинки, как бы в качестве компенсации, великоваты. Образ завершала плоская серая кепка, которую пациент снял и положил на соседний стул.

– Здравствуйте, мистер Мэнфорд, я доктор Хан. Чем я могу вам помочь?

– У меня странная проблема, док, – сказал он с сильным йоркширским акцентом. Его щеки все еще были красными от холода. – Надеюсь, вы сможете мне помочь.

– Постараюсь, – ответил я, наклоняясь к нему.

– Дело во сне. Я плохо сплю. Каждую ночь я просыпаюсь в одно и то же время, где-то в два часа, а затем лежу и не могу снова заснуть.

В бессоннице не было ничего странного, с этой проблемой ко мне обращались многие пациенты. Сон бесценен, и без него мы просто перестаем функционировать. Часто люди не могут спать из-за стресса или тревожности, и я предлагаю своим пациентам наладить гигиену сна, то есть провести комплекс мероприятий, которые помогут им лучше спать ночью.

– Как вы думаете, что мешает вам спать? – спросил я.

– О, я точно знаю что, – сказал мистер Мэнфорд. – Мне не дают спать сны.

– Сны? Какие?

– Мне снятся эротические сны с участием моей жены, после которых я не могу снова заснуть, – пояснил мистер Мэнфорд, откинувшись на спинку стула.

– Простите, мистер Мэнфорд, с участием жены? – переспросил я, думая, что что-то упустил.

– Она лежит рядом со мной и крепко спит, но мне снится, как мы занимаемся любовью.

– Ясно, – произнес я, не зная, что это за медицинская проблема. – А в реальной жизни вы любовью не занимаетесь?

– Нет, с тех пор как у нее произошла «жизненная перемена»[6]. Мы не занимались любовью больше двух лет.

Перси Мэнфорд обладал способностью говорить одновременно прямо и уклончиво.

– Вы говорили с женой об этом? – спросил я.

– Вы, наверное, шутите? В прошлом она однозначно дала мне понять, что она об этом думает.