В присутствии врага

Ребенок ничего не ответил. Барбара медленно продвигалась вперед. Она рискнула выглянуть за угол и увидела, что дорожка ведет к каменным ступеням, уходящим вниз под арку в стене часовни. Похоже, что они ведут в подвал. Узкие полоски света пробивались на ступеньки откуда-то снизу. Слишком светло для фонарика, подумала Барбара. Должно быть, он взял с собой и походную лампу. Она была у него с собой, когда они ездили на мельницу. Наверное, ее он и доставал из багажника.

Она размяла пальцы, сжимавшие железный рычаг. И тихонько пошла вперед вдоль стены часовни.

— Пей, черт возьми! — говорил Робин.

— Я хочу домой.

— Мне плевать, что ты там хочешь. Вот тебе, получай!

— Ай, мне больно! Отпусти! — вскрикнул мальчик.

Послышалась возня. Раздался звук удара и рычащий голос Робина:

— А-ах ты, дрянь! Если я говорю тебе, пей… — и снова звук сильного удара.

Лео пронзительно закричал. Последовал еще удар. Робин, видно, решил убить его. Или он заставит ребенка выпить снотворное, подождет несколько минут, пока он отключится, и утопит, как сделал это с Шарлоттой, или убьет его сейчас. Значит, он твердо решил, что Лео должен умереть.

Барбара бегом преодолела оставшуюся часть дорожки к ступеням. На ее стороне внезапность, говорила она себе. У нее есть этот железный рычаг. Пейн не ожидает ее нападения.

Она с воплем ринулась вниз по ступенькам и, ударив деревянную дверь с такой силой, что та с размаху грохнулась о стену, ворвалась в подвал. Робин, зажав одной рукой светловолосую голову ребенка, другой подносил к его рту пластмассовую чашку, заставляя пить.

Барбара мгновенно поняла, как он намеревался осуществить свой план на этот раз. Подвал представлял собой старинный склеп. Шесть свинцовых гробов лежали на полу поперек траншеи. Траншея была заполнена зеленой от тины и водорослей водой. От нее шел смрадный запах разложения. И вот эту воду нашли бы в теле Лео. Не водопроводную на этот раз, а нечто более сложное, чтобы было над чем поломать голову патологоанатомам и экспертам.

— А ну, отпусти его! — крикнула Барбара. — Я сказала, сволочь, отпусти его!

Робин разжал руку. Но не отступил и не съежился от страха, что его застали врасплох, а двинулся на нее.

Барбара взмахнула железным рычагом. Удар пришелся ему по плечу. Он моргнул, но продолжал наступать. Она опять замахнулась. Он выбросил вперед руку и перехватил рычаг, вырвал его у нее из рук и бросил в сторону. Железный прут скользнул по каменному полу, стукнулся о стенку гроба и с всплеском упал в траншею. При этом звуке Робин усмехнулся. Он придвинулся еще.

— Лео, беги! — закричала Барбара, но ребенок не шелохнулся. Он лежал, скрючившись около гроба, о который ударился рычаг домкрата, и смотрел на них через прижатые к лицу ладони.

— Нет! Не надо! — вскрикнул он.

Робин не терял времени. Прежде чем она успела сообразить, он прижал ее к стене и ударил кулаком — один раз поддых, от чего Барбара повалилась на пол, и другой — по почкам, когда она вскакивала. Словно огонь обжег ее внутри. Барбара схватила его за волосы, сильно дернула его голову назад, нажав пальцами на его глаза. Он инстинктивно попятился назад. Она потеряла захват. Робин с силой ударил ее кулаком в лицо.

Она услышала, как хрустнул ее нос. Почувствовала, как острая боль пламенем охватила все лицо. Падая на бок, Барбара успела вцепиться в него и утянула за собой. Они грохнулись на камни. Ей удалось вывернуться и навалиться на него. Кровь хлестала из ее носа прямо на его лицо. Она схватила его голову, приподняла и с силой ударила о каменный пол. Она била его кулаками по горлу, по ушам, по щекам, по глазам.

— Лео! Беги отсюда! — кричала Барбара.

Робин схватил ее за горло. Он извивался всем телом, пытаясь сбросить ее. Сквозь пелену, застилавшую ей глаза, она увидела, что Лео шевельнулся, попятился назад. Он не бежал к двери, а ползал среди гробов, будто искал, где спрятаться.

— Лео! Беги отсюда! — снова крикнула Барбара.

С рычанием Робин сбросил ее с себя. Падая на пол, она изо всех сил ударила его ногой и почувствовала, что попала ему в подбородок. Его отбросило назад. Она вскочила на ноги.

Когда Барбара провела рукой по своему лицу, ладонь стала красной. Она окликнула Лео. На фоне мрачных свинцовых гробов различила его светло-золотистую голову. И тут Робин тоже вскочил на ноги.

— Ах ты, стерва… гадина… — он набросился на нее, прижал ее к стене, рыча, стал бить ее по лицу короткими резкими ударами.

Оружие, думала Барбара. Ей нужно оружие. Хоть что-нибудь. У нее ничего нет. И раз у нее ничего нет, они пропали. И она. И Лео. Он убьет их. Он убьет их обоих, потому что она проиграла. Проиграла. Проиграла. Мысль об этом…

Барбара отшвырнула его от себя, отчаянно двинув ему плечом в грудь. Он бил ее по спине, но она, обхватив его руками за корпус, притянула к себе, нашла более устойчивое положение и, когда его вес переместился, резко ударила коленом ему в пах. Она промахнулась, и он завладел ситуацией. Вновь швырнул ее об стену. Схватил за шею. Повалил на пол.