В присутствии врага

— Лотти сказала, что она ждет, поэтому так торопилась уйти. А кроме, как там, ждать больше негде, — он задумался, втянув губы и прикусив их зубами. — Вы знаете, я бы не удивился, если бы узнал, что Брита как-то с этим связана. Я имею в виду, с этим побегом Лотти. Она ведь убежала из дома, не так ли? Вы сказали, что она пропала, но вы ведь не думаете, что здесь — как вы это называете — грязная игра. — Произнося последние два слова, он поморщился. Пристукивание ногой стало сильнее. — Извините, — сказал он. — Я что-то разнервничался.

— Да, — кивнула Хелен, — это заметно. Почему?

— Это выставляет меня в дурном свете, не так ли? Вся эта история с Лотти. Возможно, я последний, кто ее видел. Это выглядит как-то не очень красиво.

— Но мы пока не знаем, кто видел ее последним, — заметил Сент-Джеймс.

— И если это попадет в газеты… — Чемберс сильнее обхватил себя руками. — Я даю уроки музыки детям. Вряд ли моим занятиям пойдет на пользу, если станет известно, что одна из моих учениц исчезла сразу после урока. Я бы не хотел, чтобы так случилось. Я живу здесь тихо и спокойно и хотел бы, чтобы и дальше так было.

В этом есть здравый смысл, должен был согласиться Сент-Джеймс. Для Чемберса на карту сейчас была поставлена его возможность зарабатывать средства к существованию. И, несомненно, само их присутствие здесь, как и эти вопросы о Шарлотте, наглядно подтверждают, как легко он может все это потерять. Тем не менее его волнение по поводу их визита казалось чрезмерным.

Сент-Джеймс объяснил Чемберсу, что, кем бы ни оказался похититель Шарлотты — если предположить, что она была похищена, а не прячется сейчас у одной из своих подружек — он должен был хорошо знать ее маршрут из школы на урок музыки и оттуда — домой.

Чемберс согласился. Но ее школа находится в пяти минутах ходьбы от его дома и путь сюда может быть только один — тот, каким пришли Сент-Джеймс и Хелен, так что для изучения маршрута Лотти много времени похитителю не понадобилось бы, заключил он.

— Вы не заметили кого-нибудь, кто бы без дела слонялся здесь поблизости эти дни? — спросил Сент-Джеймс.

У Чемберса был такой вид, будто он готов сказать «да», лишь бы отвести подозрения от себя самого. Однако он ответил, что никого не видел. — Конечно же, — продолжал он с надеждой, — в квартале появлялись пешие полицейские — как их не заметить — забредали и случайные туристы — свернут не там и окажутся в Мерилбоуне вместо Риджент-парка. Но кроме них, да еще обычных прохожих — почтальонов, дворников и рабочих, собирающихся у паба «Принц Альберт» во время ленча, не было никого хоть сколько-нибудь подозрительного. Хотя, с другой стороны, не часто выходил из дома, так что вам, мистер Сент-Джеймс, было бы лучше поспрашивать еще и у соседей. Кто-нибудь ведь должен был что-то видеть, не так ли? Как может ребенок вот так просто пропасть, чтобы никто ничего не заметил? Если она действительно исчезла. Потому что она может находиться у Бриты. Это может быть очередной проделкой Бриты.

— Но это еще не все, мистер Чемберс, верно? — сказала Хелен тоном мягкого сочувствия. — Вы ведь хотите еще что-то нам сообщить?

Чемберс посмотрел на нее, перевел взгляд на Сент-Джеймса. Тот спросил:

— В доме есть еще кто-то, не так ли? Тот, к кому вы бегали наверх, чтобы что-то сказать, когда мы пришли.

Дэмьен Чемберс покраснел как помидор.

— Это не имеет к делу никакого отношения. Честно, — проговорил он.

Понизив голос, он рассказал, что ее зовут Рейчел, Рейчел Моунтбаттен. Она, конечно, не родственница ему — скрипачка из филармонии. Они знакомы уже давно — несколько месяцев. Сегодня поздно ужинали в ресторане. Потом он пригласил ее зайти выпить чашечку кофе, она, казалось, с радостью согласилась. И когда он предложил ей подняться наверх, в его комнату… Они первый раз были вот так, вместе. Он так ждал этого. И тут раздался их стук в дверь. А теперь вот — эта история.

— Дело в том, что Рейчел… она не совсем свободна, — объяснил Чемберс. — Когда вы постучали, она подумала, что это ее муж. Хотите, я позову ее? Но лучше не надо. Тогда, наверное, у нас с ней все будет кончено. Но если нужно, я схожу за ней. Только не думайте, — добавил он, — что я хочу использовать ее как алиби или там что-то подобное, если уж до этого дойдет. Я имею в виду, если в алиби окажется необходимость. Но ведь дело обстоит совсем не так, правда?

Но из-за Рейчел, продолжал он, ему хотелось бы оставаться в стороне от этого дела, как бы оно ни повернулось. Он понимает, что это звучит бессердечно, а ему вовсе не безразлична судьба девочки, но эти его отношения с Рейчел для него ужасно важны… Он надеется, что они его поймут.

По дороге к машине Хелен сказала:

— Все любопытнее и любопытнее, тебе не кажется? Что-то не так с матерью. Что-то не так с мистером Чемберсом. Может, нас используют?

— Для чего?