В присутствии врага

Корсико непонимающе посмотрел на него.

Родни объяснил:

— Черные шляпы и белые шляпы. В городе аферистов, в пустыне Сахара, в преисподней. Можешь выбирать то, что тебе больше нравится. Все равно выходит одно и то же.

— Что? — настаивал Корсико.

Родни взглянул на счет и полез за деньгами. Он бросил на стол двадцать фунтов так, будто выбросил полотенце на ринг, признавая поражение.

— Парни в черных шляпах победили.

Глава 23

В конце аллеи, ведущей к «Небесному жаворонку», Барбара выключила зажигание своего «мини». Сказать о ее состоянии, что она была измотана, означало бы не сказать ничего. Она была обессилена, разбита, доведена до ручки и до точки. Барбара равнодушно слушала, как двигатель машины еще добрых секунд пятнадцать кашлял, прежде чем, наконец, смирился с тем, что его лишил и топлива. Когда это чудо современной механики в конце концов угомонилось, она выключила фары и распахнула дверцу машины. Но не вышла из нее.

День и без того получился — хуже некуда. А теперь, когда она поговорила с Линли и узнала новость об исчезновении Лео Лаксфорда, он рухнул в непролазное болото. Разговор состоял из краткого перечисления инспектором фактов, прерываемого ее собственными восклицаниями: «Что? Вот чертовщина! Что?». У них нет никакой зацепки относительно возможного местонахождения восьмилетнего сына Лаксфорда, сказал ей Линли в заключение, и единственное, чем они располагают, это свидетельство его отца, что он разговаривал с ребенком по телефону.

— Ну, и что вы об этом думаете? — спросила его Барбара. — Чем пахнет этот Лаксфорд теперь?

Ответ Линли был лаконичен. Они не могут идти на риск, рассматривая это дело как-то иначе, чем похищение. Этим он и собирается заниматься в Лондоне одновременно с делом Боуин и в связи с ним. А она должна продолжать вести расследование убийства в Уилтшире. Почти наверняка оба эти случая взаимосвязаны. Потом он спросил, что нового у нее.

Она была вынуждена признаться в худшем. После ее последнего столкновения с сержантом Стэнли по поводу отправки группы криминалистов, она взялась за амесфордское отделение уголовных расследований. Она сцепилась с сержантом Стэнли и также поругалась с его начальником из-за нежелания сотрудничать, проявленного сержантом Стэнли. Она не стала рассказывать Линли о зажигалке Стэнли или о его к ней отношении. Это вряд ли вызвало бы у Линли сочувствие. Он бы сказал, что если она хочет чего-то добиться в области, преимущественно принадлежащей мужчинам, то должна научиться сама давать пинка под зад, а не ждать, пока это сделает за нее вышестоящий начальник из Скотланд-Ярда.

— Так, значит, обычная рабочая обстановка, да?

Барбара передала ему остальную информацию, составлявшую ее унылый дневной отчет. Она добилась, чтобы криминалистов отправили в Форд, осмотреть голубятню на ферме Элистера Харви, выглядевшую так многообещающе. Жена Харви с готовностью дала свое любезное разрешение на осмотр строения, но это не убедило Барбару в полной невиновности Харви в исчезновении и смерти ребенка. Наоборот, Барбара заключила, что жена Харви или прекрасная актриса, или она ничего не знает о его гнусных деяниях за ее спиной. А поскольку трудно поверить, что десятилетнюю девочку можно было держать взаперти на голубятне всего лишь в тридцати ярдах от фермерского дома и чтобы миссис Харви об этом ничего не знала, серьезные обстоятельства требовали столь же серьезных выводов: пока остается шанс, что Шарлотту прятали на голубятне, Барбара должна настоять, чтобы голубятню проверили.

Это мероприятие никакого результата не принесло, если не считать того, что криминалисты начали испытывать к ней открытую неприязнь. Что было сущей ерундой по сравнению с реакцией самих голубей.

Единственным проблеском света в конце дневного туннеля разочарований была информация от судебного эксперта, что состав вещества, найденного под ногтями у Шарлотты Боуин, полностью совпадал с составом смазки, обнаруженной в гараже Говарда Шорта в Коуте. Но оба эти образца представляли собой обычную осевую смазку, и Барбара была вынуждена признать, что обнаружение такой смазки у человека под ногтями или где-то еще в сельской местности, где кругом фермы, было таким же потрясающим открытием, как, к примеру, найденная рыбья чешуя на подошве у грузчика с Биллингейтского рынка.

Ее единственной надеждой на прорыв теперь оставался констебль Пейн. За день она получила от него четыре телефонных сообщения, каждое из которых говорило о его передвижениях по округе. Первое пришло из Мальборо. Следующие — из Суиндона, Чиппенхема и Уорминстера. Во время этого последнего его звонка им, наконец, удалось поговорить лично. Это произошло довольно поздно вечером, когда Барбара после полного поражения с голубятней Харви вернулась в полицейский участок Амесфорда.

— Вы, похоже, совсем устали, — заметил Робин.