В присутствии врага

На шестом этаже двери лифта раздвинулись, взяв на борт двух мужчин и женщину. Это спасло Дебору от дальнейшего погружения в зыбучие пески слов. Вошедшие рассуждали о политике. Женщина спокойно говорила:

— Согласно надежному источнику… — на что мужчины многозначительно хмыкнули, и это заставило ее возразить: — Нет, вы послушайте, он был на обеде на Даунинг-стрит. И этот член парламента сказал кому-то за бокалом вина буквально следующее: «Публике неважно, кто, где и кого трахает, лишь бы налоги не увеличивались». Ну, конечно, все это было сказано потихоньку, но если только Митч сумеет раздобыть подтверждение, мы…

— Пэм, — прервал Лаксфорд. Женщина взглянула в его сторону. — Не сейчас.

Она перевела взгляд с него на его спутников и состроила на лице гримасу раскаяния, как бы извиняясь за свою неосмотрительность. Когда на двенадцатом этаже двери открылись, она исчезла в отделе новостей.

Лаксфорд провел Дебору и Александра Стоуна в свой кабинет, находившийся слева от лифтов в дальнем конце отдела. Несколько человек с блокнотами и какими-то бумагами сновали у стола его секретарши, и, когда Лаксфорд приблизился, грузный мужчина в куртке-сафари, выйдя вперед, произнес:

— Дэн! Какого… — он стрельнул взглядом на Дебору и Стоуна, уделив особое внимание сумке с фотокамерами Деборы, которую, по-видимому, посчитал предзнаменованием чего-то важного. — Я уже собирался проводить совещание отдела новостей без тебя.

— Отложи на час, — сказал Лаксфорд.

— Дэн, разумно ли это? Можем ли мы позволить себе еще одну задержку? Хватит с нас и вчерашней…

Лаксфорд направил Дебору и Стоуна в свой кабинет и, повернувшись на каблуках, сказал:

— У меня срочное дело, Родни. Совещание проведем через час. И если выпуск выйдет с опозданием, мир от этого не перевернется. Ясно?

— Еще за один день оплачивать сверхурочные, — заметил Родни.

— Да, еще за один день, — Лаксфорд захлопнул дверь. — Итак, — обратился он к Деборе.

Но тут вмешался Стоун.

— Послушай, ты, подонок, — спокойно проговорил он, преграждая Лаксфорду путь к столу. Он оказался, как заметила Дебора, дюйма на четыре выше редактора «Сорс», но и тот и другой были в хорошей форме. И Лаксфорд был не из тех, кто пасует перед попыткой запугать его.

— Мистер Лаксфорд, — отважно сказала Дебора, — конечно, это всего лишь формальность, но мне нужно…

— Что ты с ней сделал? — требовал ответа Стоун. — Что ты сделал с Шарли?

Лаксфорд не собирался уклоняться от ответа.

— Выводы Ивелин ошибочны, — заявил он. — Очевидно, я не сумел ее в этом убедить. Но, может быть, я смогу убедить вас. Сядьте.

— Нечего меня тут усаживать…

— Хорошо, тогда продолжайте стоять. Но отойдите с дороги, потому что я не привык, разговаривая, дышать кому-то в ноздри. И не собираюсь привыкать к этому.

Стоун не двинулся с места. Они стояли буквально лоб в лоб. На щеках Стоуна играли желваки. Лаксфорд напрягся. Но голос его оставался спокойным. — Мистер Стоун, постарайтесь понять — Шарлотта не у меня.

— Не пытайся убедить меня, что такой тип, как ты, остановится перед похищением десятилетнего ребенка.

— Хорошо, не буду. Но я скажу вам следующее. Прежде всего вы не знаете, какой я «тип». И, к сожалению, у меня нет времени, чтобы пролить свет на этот вопрос.

Стоун сделал непристойный жест в направлении стены по другую сторону стола совещаний. На ней красовался ряд вставленных в рамочки первых страниц газеты с самыми сенсационными историями, охватывающими все — от «жизни втроем», которой наслаждались три мнимо добродетельных звезды послевоенного телевизионного сериала под названием (что особенно забавляло газету) «Нет лучше дома, чем наш» до восторженных разоблачений телефонных разговоров по сотовой связи принцессы Уэльской.

— Какой еще свет нужно проливать? Этот яркий вклад в журналистику говорит сам за себя.

— Тем лучше, — Лаксфорд взглянул на часы. — Это сократит время нашей беседы. Перейдем сразу к делу, потому что у меня много работы и разговор с миссис Сент-Джеймс. Так для чего вы пришли?

Дебора, положив свою сумку с фотокамерами на бежевый диван у стены, решила, раз уж Лаксфорд упомянул о ней, не упустить своей возможности:

— Да, совершенно верно, — сказала она. — Мне необходимо будет…

— Такие типы, как ты, — Стоун подошел на опасно-близкое расстояние к Лаксфорду, — прячутся за своей работой, своими секретаршами, своим выговором выпускника привилегированной школы… Но я выведу тебя на чистую воду. Понял?

— Я уже говорил Ивелин, что готов написать все как было. Если она не сочла нужным растолковать это вам, не знаю, чем я могу вам в этом помочь.

— Не вмешивай в это дело Ив.

Лаксфорд на какую-то долю секунды приподнял бровь.

— Простите, мистер Стоун, — проговорил он и, обойдя его, пошел к своему столу.

Дебора с надеждой в голосе проговорила:

— Мистер Лаксфорд, не могли бы вы…

Стоун схватил Лаксфорда за руку.

— Где Шарли? — взревел он.

Глаза Лаксфорда впились в напряженное лицо Стоуна.