В присутствии врага

— Будь поблизости, Джерри. Я позову, если будет нужно. — Охранник исчез. — Мне бы следовало сейчас выгнать вас вон, — обратился он к Стоуну, — что я и сделаю, можете не сомневаться, если вы не будете внимательно слушать.

— Буду, — выдавил из себя Стоун, не поднимая головы.

— Тогда слушайте. Кто-то украл Шарлотту. Кто-то угрожает убить ее. Этот кто-то требует правду об Ивелин и мне. Я не знаю, кто он, этот «кто-то», и я не знаю, почему он ждал до сих пор, чтобы начать этот шантаж, не прибегнув к нему раньше. Но сейчас он это делает. Мы можем или поверить в это и обратиться в полицию, или считать это блефом и не поддаваться на обман. Но, смею вас уверить, по моему мнению, это вовсе не блеф. Таким образом, Стоун, на мой взгляд, вы можете выбирать из двух вариантов. Или пойти домой и убедить свою жену, что ситуация крайне серьезна, или продолжать подыгрывать ей. Но тогда вы должны взять на себя ответственность за последствия. Я сделал все, что мог.

— Прямо в руки, — подавленно проговорил Стоун и с горькой иронией усмехнулся.

— Что?

— Дал пас прямо тебе в руки, — он поднял голову. — Скажешь, нет?

Лаксфорд скептически смотрел на него.

— Мистер Стоун, вы, конечно, понимаете… — начала Дебора.

— Не утруждайте себя, — прервал ее Лаксфорд. — Он сам себя наказал. Они оба себя наказали. Так что поберегите свое красноречие.

Он переключил внимание на пухлый пакет, который держал в руке. Пакет был скреплен скобками, и Лаксфорд надорвал обертку.

— Мне нечего больше сказать вам, мистер Стоун. Вы сами найдете дверь или вам помочь?

Не дожидаясь ответной реакции, он вытряхнул содержимое пакета и вперил в него взгляд. Дебора видела, как Лаксфорд судорожно сглотнул.

Она вскочила на ноги, еще довольно нетвердые.

— Мистер Лаксфорд, что там? — и потом, увидев, что лежит среди почтовых конвертов, быстро проговорила: — Нет-нет, не дотрагивайтесь!

Это был маленький магнитофон.

Глава 10

Родни Аронсон одним глазом смотрел на экран своего компьютера, а другим косил на дверь кабинета Лаксфорда — нелегкое занятие, если учесть, что его собственный кабинет находится на противоположной стороне отдела и пространство между ними занято письменными столами, шкафами с папками, компьютерными терминалами и беспрестанно перемещающимися в разных направлениях сотрудниками «Сорс». Большинство людей, собравшихся на совещание, узнав, что Лаксфорд отложил его на час, постепенно рассосалось. Если они и удивились решению редактора, вслух никто об этом не говорил. Но Родни медлил. Он успел хорошо рассмотреть лицо человека, сопровождавшего Лаксфорда — оно выражало такую с трудом сдерживаемую враждебность, что Родни решил поболтаться в тошнотворно аккуратном, игрушечном домике мисс Уоллес в надежде, что что-нибудь интересное все же произойдет.

И «что-нибудь» действительно произошло, но, когда Родни, услышав громкие возгласы и звук падающего тела, рванулся в дверь кабинета редактора, демонстрируя свою глубокую и неусыпную заботу о безопасности Лаксфорда, то меньше всего он ожидал увидеть там рыжеволосую женщину, распростертую на полу. Мистер «Враждебность» хлопотал около нее, из чего следовало, что как раз благодаря ему она и оказалась на полу. Что же, черт побери, происходит?

Когда Лаксфорд — в обычных условиях сама признательность — бесцеремонно выставил его из кабинета, Родни попытался проанализировать возможные варианты.

Рыжеволосая наверняка фоторепортер. Чем еще можно объяснить ее сумку с фотокамерами? Вероятно, она пришла, чтобы продать газете свои фотографии. «Сорс» постоянно покупал фотоснимки у внештатников, поэтому не было ничего необычного в том, что фотограф явился в редакцию с пачкой классных и потенциально опасных кадров кого-либо из знаменитостей, начиная от члена королевской семьи, допустившего отнюдь не королевские поступки, до политического деятеля в разгар возмутительной попойки. Но «свободные художники» с фотографиями на продажу обычно не совались с ними к главному редактору. Они его даже не видели. Они встречались с заведующим фотоотделом или одним из его заместителей.

Что же могло это означать? Лаксфорд проводил Рыжеволосую к себе в кабинет. Нет, было не совсем так — Лаксфорд торопливо запихнул Рыжеволосую в свой кабинет. И сделал это так, черт возьми, чтобы никто не успел перекинуться с ней словечком. Как и с мистером Враждебность, кстати сказать. Но кто же он такой?

Поскольку Враждебность аккуратно отправил Рыжеволосую в нокдаун, Родни мог предположить только одно — этот человек не хотел допустить, чтобы фотографии появились в газете. Из чего следовало, что он — важная птица. Но кто? Внешне на важную птицу он не тянет. А из этого, в свою очередь, следует, что на фотографиях он запечатлен с кем-то, чью честь обязан защищать.

Прелестная идея, ничего не скажешь. Может, времена рыцарства еще не канули в Лету. Но тогда стоит подумать, как же мог мистер Враждебность так вмазать женщине, что она оказалась на полу. Если следовать здравому смыслу, он должен был вмазать Лаксфорду.