В пути

Стражник преступил им дорогу, когда до двери оставалось три-четыре шага. В смешных широченных шароварах, свободной белой рубашке, подпоясанной куском алой ткани и заткнутой за него дубинкой, издалека он казался пародией на грозного привратника, вблизи же вызывал необъснимую дрожь. Были причиной тому не по годам седые неухоженные волосы, бледная потрескавшаяся кожа, немигающие белесые глаза или что-то еще Лина не знала, но каждая клеточка тела буквально требовала бежать, пока мужчина не напал. Наставница могла не требовать вести себя аккуратнее — девушка сама ни за какие сокровища мира не стала бы злить колдуна, чьей воли служит подобная тварь.

— Посвященная Эриберта с ученицей. — Дрогнувшим голосом представилась старая ведьма, ухитряясь выдерживать взгляд воина. Несколько секунд ничего не происходило, но спустя вечность воин слегка дерганым движением убрался в сторону, вновь замирая и безразлично глядя сквозь незваных гостей.

— Что он такое? — Прошептала дочь графа, плотно закрывая за собой дверь, но воспитательница лишь неоднозначно цыкнула, жестом велев следовать за ней.

Внутри дом оказался похож на обиталище носителя неведомой силы еще меньше, чем снаружи. Разве что вместо каменного потолка над головой нависало монолитное стекло, а стены оказались обиты не стругаными досками, как принято в жилищах нормальных людей, а бледно-голубым бархатом, расшитым серебряными нитями. “Крайне дорого и столь же бессмысленно” представила Лина реакцию дядюшки Моргана на модные украшения. Невольно улыбнувшись, она проследовала за старухой в гостевую комнату, часть которой отделялась от остального пространства несколькими слоями струящейся полупрозрачной ткани. За тканью угадывался силуэт, но разобрать детали представлялось абсолютно невозможным, и девушка решила не гадать на кофейной гуще.

— Берта. — По комнате весенним ручьем разлился мягкий женский голос. — Не думала, что ты преодолеешь страх перед моими слугами и приблизившись ближе тысячи шагов.

— Страх и правда велик, старшая, — склонив голову, волшебница дернула Линнет за рукав, и та повторила движение наставницы, — но нужда, как говорится, заставила.

— Выпрямись. Ты знаешь, я не люблю церемонии. Бессмысленные телодвижения не изменят запертых в сердце чувств. — Раздалось из-за завесы. — Выпрямись и поведай о своих проблемах. Быть может, я помогу с их решением. Быть может, объясню, что решения не существует.

— Собственно проблема не совсем у меня. — Переминаясь с ноги на ногу, Эриберта нелепым детским движением почесала за ухом. — Проблема у ученицы моей. Думаю… Думаю, у нее тот же талант, что и у вас.

— Продолжай. — Приказал голос.

— Во снах мертвецов постоянно видит, — потупив взгляд принялась перечислять бабка, — тараканы из дома бежать стали, а еще ее недавно в плен схватили, так один из похитителей выглядел будто чумной. Но главный признак — сны, да.

Отодвинув в сторону шелка, из-за занавески вышла женщина. Молодая, черноволосая, ослепительно красивая, она казалось принцессой из айбильских сказок, естественной среди бескрайних южных пустынь, пересекаемых гружеными специями, парчой и жемчугом караванами, ползущими от одного оазиса до другого, но никак не на холодных каменных островах, отрезанных от мира великим тенештормом.

— Ты права, Берта. — Промурлыкала красотка, медленно обходя Лину по кругу.

— А что бы выбрала ты, дитя, — спросила она, без всякого стеснения изучая гостью, — прожить простую жизнь рунического мага, без особых талантов и способностей, или обрести могущество и власть, но потерять уважение людей, вызывая лишь ужас в темных душонках?

— Ужас буду вызывать я или мои силы? — Уточнила Линнет, старательно ища подвох в словах незнакомки. — Они изменят меня?

— Изменят. — Подтвердила женщина. — Люди постоянно меняются. Причиной может служить непогода, ссора с близкими, повышение налогов или их отмена. И сила, разумеется, тоже. Открывшаяся сила не наложит на характер значимого отпечатка, но отношение к ней — возможно.

— В таком случае я рискну. — Набравшись храбрости заявила Линнет. — Если кто-то подумает обо мне плохо без повода — пусть катится в чащу к троллям.

— Хороший ответ. — Улыбнулась хозяйка. Ее глаза заволокла тьма, руки охватило зеленоватое свечение. Мир сжался в точку меньше песчинки, а спустя мгновение девушка обнаружила себя на берегу моря, в самом сердце кошмаров.

***