В ритме сердца

– Теперь моя очередь устраивать опрос. Нравится, Лина? Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Хочешь взять мой член в рот? Хочешь, чтобы я в тебя кончил? – через несколько минут адовых пыток над дикаркой повторяю её вопросы дразнящим, низким полушёпотом и наконец освобождаю её губы, с которых сразу же слетает протяжный стон, что отдаётся вибрирующим эхом во всех возбуждённых клетках моей кожи. – Хочешь, пута лживая. Конечно, хочешь. Тогда почему опять выделываешься? Даёшь обещания доставить мне блаженство, а не выполняешь. Кто же так поступает, Лина? Пока я совсем не доволен твоим поведением, – рычу я, в наказание ударяя головкой по её клитору, кружа пальцем по напряжённому соску.

– Перестань! Хватит! – кричит она, не жалея горло, жалобно глядя на меня поплывшими от возбуждения глазами. В расширенных зрачках уже вовсю плещется тёмная бездна, в которую нестерпимо хочется нырнуть и, достигнув дна, там навсегда и остаться. Но нет! Нет! Не будет этого!

Она не особенная. Она ничего для меня не значит.

Я налетаю на тонкую кожу её шеи с хищными укусами, держась за эти убеждения, как за спасательный плот, чтобы не позволить бунтующей неженке внутри меня вновь встать у штурвала и дать дикарке то, что ей так сильно необходимо.

– Адам, пожалуйста, я больше не могу… не надо… я вся горю… мне нужно кончить, – и даже её слабый голосок возле моего уха с впившимися ногтями в кожу моей спины не заставят меня передумать и проявить милосердие.

– Хочешь кончить? Я тоже, бля*ь, хочу… с первой минуты, что тебя увидел. Прикинь, как мне хреново? – ладонью грубо сжимаю её грудь, и Лина вновь жалостливо стонет. – Представляешь, как долго я уже горю, пока ты мне мозг выносишь? – а теперь вместе с ней стон испускаю и я, наблюдая, как она инстинктивно приподнимает бёдра, желая усилить ощущения, получить от меня больше. – Если твои выкрутасы в постели действовали на твоих предыдущих мужиков, то со мной за подобное будешь вкушать весь спектр мучений, стерва проклятая, – а вот от этих своих слов меня аж в сторону поводит от взрывающейся бомбы гнева.

Убью всех, с кем она то же вытворяла! Уничтожу! С лица земли сотру! Моя сука, только моя, которую хочу опустить на колени, в глаза синие, бля*ские смотреть, пока до гланд вдалбливаться с остервенением буду, затыкать её, чтоб задыхалась, за волосы дёргать, белокурые пряди клочьями вырывая. Не будет ей пощады, бля*ь! Не будет! Ненавижу её. Накажу за то, что делала с другими и сейчас вытворяет со мной, схватывая в хитрые женские сети моё тело, душу и сознание.

– Адам… пожалуйста… не так, только не так, – её невнятное, умоляющее бормотание слегка рассеивает вспышку моей ядерной злости, и я неслабо охреневаю, обнаруживая дикарку на полу, стоящей передо мной на коленях. И судя по тому, что моя рука крепко удерживает её за волосы, предполагаю, что спрыгнула она туда вовсе не по своей инициативе. Пиз*ец, меня опять перекрыло.

Но мне похер! Похер! Так должно быть всегда. Я должен смотреть на неё свысока, а она – ублажать меня с предельной самоотдачей. Всегда. Везде. Без исключений.

– Как так? Что ты опять прикидываешься? Тебе же самой это нравится, – констатирую очевидное я, проводя головкой по её покусанным губам, что тут же приоткрываются, выпуская язычок наружу. Здравый смысл полностью отсутствует в сапфировых глазах, а тело сотрясается, как при ознобе, от необходимости получить меня любыми способами. – Именно этого ты и хотела, Лина. Высосать из меня всё до последней капли! Так давай, я даю тебе сейчас возможность заработать себе спасительный оргазм. Начинай, – наматываю светлые пряди на кулак, поддаваясь навстречу её рту, о котором мой член мечтает, как о манне небесной, но дикарка упирается ладонями в мои бёдра, используя свои последние силы на очередное дебильное сопротивление.

– Я хочу… я правда хочу всё это, но только не в первый раз… не так… Не будь со мной таким в мой первый раз, – её изнурённый, едва слышный лепет, полный неубедительной лжи, взметает шкалу неимоверной злости до максимальной высоты.

– Слушай, ты совсем дура? Уже не знаешь, что выдумать, чтобы добиться желаемого по-своему? Не будет этого. Бери в рот и соси, Лина, либо я сам тебе сейчас затолкаю, – яростно цежу сквозь зубы, натягивая светлые волосы до её болезненно-сладкого вскрика.

– Нет! Прошу тебя, нет! Я ничего не выдумываю. Клянусь, я никогда этого раньше не делала, – врёт, не краснея, текущая передо мной лживая сучка, непонятно чего этим добиваясь.