В ритме сердца

Со мной пиз*ец что творится. Какой нахер здравый смысл? С ней мне его никогда не обрести. Её губы лишь слегка обхватывают меня, а я уже в экстазе. Острое удовольствие взрывается в венах, электрическим разрядом простреливая всё тело. А она ещё масла в огонь подливает: сладко постанывает, мягко сжимая мои яйца в своей теплой ладошке.

– Хочешь, чтобы я взяла тебя глубже? До самого горла? – продолжая массировать чувствительную зону, Лина выпускает головку из горячего ротика с характерным развратным звуком, облизывая свои губы, как после вкушения излюбленного блюда. Вот же сука! Умеет, однако, устраивать эротичное шоу. Ну конечно… На опыте, бля*ь!

– Давай, Лина, сделай же это, стерва ты маленькая, – рычу, толкаясь ей на встречу, содрогаясь от нетерпения. Я вообще не понимаю, как ещё умудряюсь держаться, когда всё тело на восемьдесят процентов состоит не из воды, а из легко воспламеняемой смеси, бешено плывущей по кровотоку и ежесекундно всё сильнее сгущающейся в паху.

– Хочешь кончить мне в рот? – а она, похоже, вошла во вкус, окончательно разбудила в себе плохую девочку, которая даже не планирует останавливаться, лишь начинает активнее водить рукой вверх-вниз по члену, накрывая мои яйца губами.

– Ммм… – вместо яростной порции матерных слов в её адрес я издаю хриплый протяжный то ли вой, то ли крик, то ли стон … хрен поймёшь, когда пребываешь на грани потери сознания.

– Хочешь трахнуть меня, Адам? – задаёт ещё один тупой вопрос срывающимся голосом. Она же не только меня мучит до полусмерти, но и себя тоже. Издевается, упивается моей слабостью перед ней и сама дуреет, изнемогает от желания скорее почувствовать меня в себе.

Садомазохистка долбанная. Как я умудрился вляпаться в это? Ненавижу её. Ненавижу!

– Скажи мне, хочешь? – исступлённо повторяет она и, красиво прогибаясь в пояснице, тянется пальчиками к охренеть какому влажному холмику между своих бёдер, совершая по нему несколько ласкающих движений. – Боже… какая я мокрая… горячая, до невозможности чувствительная там… и полностью готовая принять тебя в любую минуту. Хочешь проверить своим членом, насколько правдивы мои слова, Адам? – её ладошка массирует себя там, размазывая свои соки по внутренней поверхности бёдер. Губы её блестящие приоткрываются в стонах, горят возбуждением потемневшие до черничного цвета глаза, что отрубают мне нахрен всё моё самообладание, терпение и даже само дыхание.

– Да, я хочу тебя, Лина! – выплёвываю злостно, срываясь на отчаянный хрип. – Задолбала ты меня! Умру я скоро, если ты и дальше продолжишь устраивать этот театр. Я не боюсь и не стесняюсь признаваться в своих желаниях. Я сказал тебе о них с самого начала и повторяю сейчас: я хочу тебя так, как никого никогда не хотел в своей жизни. Довольна, бля*ь? Вытрясла из меня вновь то, что хотела услышать? Приступай уже! – язык заплетается, немеет от перевозбуждения, а тело плавится, как воск, в её маленьких ручках. Не могу больше. Реально сдохну.

– Довольна? – томно отзывается в край потерявшая страх сучка, отпуская мой член, что тут же начинает ныть от жгучей необходимости вернуться в объятья ведьмовских ладоней. – Нет, Адам, не довольна. То, что хочу, я из тебя ещё не вытрясла… Но я обязательно сделаю это. Вытрясу. Вытяну. Высосу всё из тебя до последней капли. Обещаю… – она замолкает на пару секунд, точно млеющая кошка, потирается щекой о косые мышцы живота и, обжигая кончиками волос мне всю область бёдер, поднимает свой лукавый взор на меня. – Обещаю сделать всё, что ты захочешь… тебе лишь нужно только попросить.

И этот её мягкий шёпот точно тяжеленой дубиной по башке ударяет, разом все мозги на место вставляя. Я вмиг свирепею, наполняясь всем телом неистовой злобой, отдающейся шумом закипающей крови в висках, что позволяет мне прийти в сознание.

Я схватываю наглую стерву за копну её идеальных волос, одним порывистым жестом укладывая на лопатки. Он вскрикивает, начинает дрожать, глазками округлившимся в удивлении хлопать, когда я руки её над головой скрепляю и, грубо раздвигая её ноги бедром, придавливаю её миниатюрное тельце собой.

– Что ж ты, сука, по-нормальному никогда не можешь? – одной ладонью удерживаю её руки, вторую просовываю под ягодицы, прибивая мокрой плотью к члену. Не насаживаю, как мне того хочется до изнеможения, а лишь даю почувствовать ей, чего лишается из-за своей наглости и неповиновения.

– Адам! Не надо! – кричит Лина, извиваясь подо мной, как змея подколодная, пытается освободить запястья из моего цепкого захвата. Жалко всхлипывает, когда не получается.