В ритме сердца

Её настоящее имя я выудил ещё в ту ночь от братьев Мэрроу, но сейчас я узнаю о ней всё до конца.

Моя прекрасная дикарка, считай, ты уже попалась. Вся твоя жизнь до настоящего момента находится в моих руках, и совсем скоро окажется и твоё будущее тоже.

Глава 13

Николина

– Николь? Аууу! Нико-о-оль! Николина-а-а!

Ловкими щелчками пальцев Эмилии всё-таки удаётся вырвать меня из собственных мыслей. А точнее, из беспорядочной путаницы, которую я никак не могу прояснить уже на протяжении нескольких дней.

– А?! Что такое?

– Ты где витаешь? – Эми озадаченно приподнимает одну бровь.

– Нигде! Я тут. Ты что-то спрашивала? – Отталкиваясь от спинки дивана в просторном зале бутика, сосредотачиваю всё внимание на подруге.

– Спрашивала! Как тебе это? Не кажется ли оно чересчур откровенным для подобного мероприятия?

Я разглядываю, как тонкая фигурка Эмилии, обтянутая бордовым платьем в пол с открытой спиной, кружит возле зеркала.

От вида красной ткани её наряда перед внутренним взором мгновенно начинают мелькать обрывки воспоминаний или обманчивых видений. Точно не могу понять.

Это не просто расплывчатые кадры, что я вижу на мысленном экране, а скорее виртуальный симулятор, в котором я всецело погружаюсь в эпизод, где моё обоняние и возможность осязать обострены по максимуму. Где этот чёрный взгляд, волнующий аромат его кожи, вкрадчивый голос, каждое его малейшее движение и собственническое прикосновение к телу пронизывают меня насквозь электронными разрядами, сотрясают душу и напрочь вырубают здравый смысл.

Треск рвущейся ткани платья и его рубашки, а вслед за ним шум частого дыхания и мой первый в жизни поцелуй, во время которого жажда упиться им лишь взлетает до небес. Выше ещё неизведанного мной рая, откуда, я боюсь, мне не найти пути обратно.

Боже… Я не верю, что всё это правда. Что всё это делала я.

Я извивалась в руках совершенно незнакомого мне мужчины, тёрлась о его мускулистое, покрытое испариной тело, упиралась в крепость его мужского достоинства, стремясь к максимальному слиянию с ним, чтобы унять этот жар кожи и желание ощущать его внутри себя.

И всё в этом казалось мне одновременно правильным и категорично недопустимым. Опасным и желанным. Чужим и необходимым.

Даже когда его пальцы умело ласкали меня там, куда я никогда никого не подпускала, мне не было страшно: физически я откликалась на его ласку как похотливая кошка, а в мыслях ненавидела его за то, какое сверхъестественное влияние он имеет надо мной, и себя – за то, что так легко поддаюсь его искушению.

Я делаю только то, что ты сама мне позволяешь…

Да, чёрт подери, я позволяла! Бессмысленно отрицать или списывать случившееся на попытку изнасилования. Этого не было. Даже несмотря на мои просьбы отпустить меня, своими действиями я говорила ему об обратном.

До сих пор не могу понять или объяснить самой себе, что именно со мной произошло той ночью, но я в самом деле позволяла ему делать всё, что он хотел.

Мой разум кричал мне не сдаваться, не прекращать сражаться до последнего и отцепить от себя его руки, но тело не слушало. Эгоистично игнорировало все мои попытки добраться до спасительной маски и вновь вернуть себе контроль.

Оно мечтало раствориться в объятиях мужчины, которого я не люблю, боюсь и совершенно не понимаю. Да что уж там! Я даже имени его не знаю, но тем не менее собиралась продать ему себя, позволить насладиться своим телом, использовать за оплаченные им деньги, а затем отбросить в сторону как ненужный хлам.

Я в самом деле была готова наплевать на то, что моё вожделение к нему – всего лишь призрачный мираж, какое-то невероятное недоразумение, минута слабости, последствие стресса или моя отчаянная необходимость в ласке и страсти, которой я была лишена всю жизнь.

Причиной моего безрассудного поведения определённо должен быть одним из этих вариантов. Другого я найти не могу. Ведь никогда прежде я ни к кому не испытывала ничего даже близко схожего с тем физическим влечением, что пробудил во мне этот незнакомец. Никогда и ни к кому, кроме Остина. Сильнее я всегда желала и до сих пор желаю только его.

И лишь его до боли родной и любимый образ спас меня от непоправимой ошибки. Благодаря моей безграничной любви к нему я сумела очнуться от забытья, взять в узды своё тело и остановится в последний момент, когда он чуть было не лишил меня девственности.

Не то, чтобы я рьяно храню и оберегаю свою невинность, как величайшее сокровище, но терять её за деньги с клиентом в приватной комнате клуба – для меня безусловное табу. Каким бы невообразимо манящим и сексуальным этот клиент ни был.

– Нико-о-оль! Ты меня слышишь? Да что с тобой сегодня такое?

На сей раз я оживаю, когда нахмуренное лицо Эми всматривается в меня прямо перед носом.