В сердце леса

— Пища? А зачем мне пища? Пища есть и в лесу. Со мной пойдут два индейца. Они будут Ловить рыбу, а у меня есть револьвер. Бах! — и готово. Как-то раз я шел по лесу двадцать восемь суток, имея при себе лишь ружье. В пути нам часто не хватало еды. Только у Жозе (это был другой Жозе, не тот, что участвовал в нашей экспедиции) не кружилась от голода голова. Все остальные не выдержали. Людям со мной очень трудно. Во время дождя обычно тошнит. Каждый тащит на плечах по шестьдесят фунтов поклажи по тропе к тому месту, где идет рубка. Никаких обедов, и все время дожди. Боже! Какие это были дожди! Дождь идет всю ночь, а укрыться негде. Соорудить хижину из бамбуковых листьев нет времени. А потом работа натощак в грязи. Люди умирали. Одного мучили ужасные боли в желудке, и, прежде чем мы успели достать в лагере лекарства, он скончался. Ты живешь ужасной жизнью, и у тебя нет никакого идеала, который поддерживает тебя, как на войне. Во время дождей самолеты не могут приземляться, и продукты сбрасывают на парашютах. Но мне это не нравится. Военная авиация не бакалейный магазин. Часто бывало так, что только трое оставались на рубке, а четверо отправлялись на охоту. Охотились целый день. Люди говорили, что голод мешает им работать. По утрам им нужен кофе, иначе они падают от головокружения. Посмотри на Клементи. Это, наверное, самый крепкий из всех, кто у меня есть, но стоит ему два дня не поесть — и он никуда не годится. Все люди разные, и надо знать сильные и слабые стороны каждого. Мне, например, пища не нужна. Я могу по нескольку дней обходиться без нее.

Маленький, бледный, одутловатый человек продолжал свой рассказ, и я подумал, что его необычайная выдержка — должно быть, в какой-то степени результат гордости за самого себя. Хотя Клаудио и скромный человек, с ним следует обходиться очень тактично, чтобы не задеть ту основу, на которой покоится эта выдержка.

В конце концов все уладилось — мы сварили птицу и приправили ее рисом. На другой день Клаудио с двумя журуна ушел, захватив ее с собой в котелке, а еще через день Пиони, Жозе и я отправились в алюминиевой лодке вверх по течению к Диауаруму. Мы встретили самолет и сказали пилоту о необходимости сделать посадку на песчаном берегу, самолет взмыл в воздух и взял курс на север.

Мы ждали целые сутки. Самолет все не возвращался. Тогда мы решили, что произошла авария, и отправились на поиски.

Проходили часы, подвесной мотор гудел и фыркал, а мы тревожно всматривались в джунгли, тянувшиеся по обоим берегам реки.

Наконец мы добрались до деревни журуна. Пока мы размышляли, можно ли взять на буксир каноэ с кайяби, которые уже выздоровели, и провезти их часть пути вверх по Манисауа-Миссу, послышался шум мотора. Самолет летел на восток.

— Пилот, — сказал Жозе, — должно быть, повредил шасси при посадке. Теперь он починил его и летит домой.

Журуна что-то весело прокричали. Солнце вышло из-за туч, и, казалось, теперь все было в порядке. Эпидемия не унесла ни одной жизни; самолет цел.

Но шум моторов самолета напомнил нам печальный факт. Остановившись на несколько минут в Диауаруме, летчик сказал нам, что в Васконселосе снова вспыхнула эпидемия гриппа, и рабочие в отчаянии. Грипп уже унес первые жертвы. Среди них был один аветиец и вождь куйкуру.

* * *

Четырнадцатого октября не произошло ничего особенного, лишь два усталых рубщика очистили от зарослей семидесятый метр после семнадцатого километра и достигли географического центра Бразилии. Руки у них были в волдырях. Вокруг не было ничего, кроме деревьев.

В этот момент я ехал по реке, возвращаясь из деревни журуна, но позже узнал, что бригада рубщиков собралась в джунглях поговорить об успешном окончании работы. Люди безучастно смотрели на окружавшие их деревья и растения — им пришлось столько работать, чтобы добраться сюда. Орландо сказал, что джунгли тут очень густые и их небольшой группе не под силу вырубить тысячеметровую посадочную площадку. Он решил сделать здесь лишь росчисть размером 100 × 50 метров. Она будет видна с воздуха лет пять, если не больше. Затем экспедиции придется выжечь посадочную площадку километрах в пятидесяти к северу, на обширной равнине, которую обнаружили с самолета. Она станет базой для следующей, более многочисленной бригады рубщиков.

Усталые люди вновь принялись за работу. Два дня потратили на расчистку площадки, и справа от центра ее осталось лишь огромное дерево жатоба. Мы прибили к нему куски жести, а рядом вогнали в землю столб, на котором значилось, что тут находится географический центр Бразилии. Кто-то предложил также закопать в землю бутылку с запиской, перечисляющей имена всех участников экспедиции. Затем партия стала собираться в обратный путь.