В сердце моря. Трагедия китобойного судна «Эссекс»

Популяция кашалотов оказалась удивительно стойкой к тому, что Мелвилл назвал «безжалостным истреблением». Считается, что нантакетцы и их коллеги-янки с 1804-го по 1876 год убили свыше двухсот двадцати пяти тысяч кашалотов. В 1837 году, самом удачном году за историю китобойного промысла в XIX веке, было убито шесть тысяч семьсот шестьдесят семь кашалотов. Для сравнения – в 1964 году, самом удачном году в веке XX, было убито двадцать девять тысяч двести пятьдесят пять кашалотов. Пугающая статистика. Некоторые исследователи полагают, что китовая охота сократила популяцию кашалотов на 75 процентов. Другие говорят лишь о 8—18 процентах. Кто бы ни был прав, кашалоты преуспели больше, чем любые другие животные семейства китовых, на которых охотится человек. Сегодня в мире насчитывается от полутора до двух миллионов кашалотов, и это самая большая популяция китовых.

Уже в 1845 году китобои были уверены, что кашалоты неистребимы. Но моряки отмечали, что поведение китов изменилось. «Они действительно стали более дикими, – писал один наблюдатель, – или, как говорят некоторые китобои, “более страшными”, и охотиться на них стало труднее». Росло число агрессивных кашалотов, нападавших на корабли.

Известно, что в 1835 году китобойное судно «Пьюзи Холл» было вынуждено отступить перед «сражающимся китом». Разогнав четыре вельбота, кит направился к судну. Пришлось «швырнуть в кита несколько копий, прежде чем он оставил нас». В 1836-м кашалотом было затоплено нантакетское китобойное судно «Лидия». То же случилось и с кораблем «Ту Дженералз» два года спустя. В 1850-м «Пакахонтас» из Мартас-Винъярда был протаранен китом, но смог вернуться в порт на ремонт. В 1851-м, в год издания «Моби Дика», кашалот напал на китобойное судно там же, где за тридцать один год до этого затонул «Эссекс».

«Энн Александр», китобойное судно из Нью-Бедфорда, ходило под командованием одного из самых опытных капитанов, Джона Деблойса. Однажды в письме он похвастался, что убил каждого загарпуненного им кита. Но в августе 1851 года к югу от экватора и примерно в пятистах милях к востоку от Галапагосских островов капитану был брошен вызов.

Это был большой самец-одиночка, Деблойс называл таких «благородными отшельниками». Два вельбота были спущены на воду, и началась борьба. Почти сразу же кит атаковал лодку помощника капитана. «В один момент лодка, словно бумажная, была разорвана мощными челюстями», – писал Деблойс. Вытащив команду первого помощника, к Деблойсу присоединился второй помощник в другом вельботе. Они продолжили преследование. И тут же кит напал на лодку второго помощника, точно так же разбив ее. Деблойс был вынужден остановить погоню, подобрать людей и вернуться на борт судна.

Но, очутившись на борту, он передумал. «Моя кровь кипела, я был полон решимости убить этого кита, чего бы мне это ни стоило». Стоя на носу китобойного судна с копьем в руке, он подсказывал рулевому, куда править. «Кит был ловок», заставив всех попотеть, прежде чем капитан смог бросить копье.

Кит внезапно нырнул, повернулся под водой и показался прямо перед кораблем. Деблойс швырнул копье, но было уже слишком поздно. Голова кита ударила в борт, сбив капитана с ног. Убежденный, что корабль поврежден, капитан кинулся на нижние палубы, но все было в порядке.

Деблойс приказал матросам спустить на воду еще один вельбот. Помощник возразил, заявив, что это будет самоубийством. Темнело, и капитан неохотно согласился подождать утра. «Когда я отдавал приказы, – вспоминал Деблойс, – мне показалось, будто я мельком увидел тень». Это был кит, мчавшийся к кораблю. Он ударил судно так сильно, что то «содрогнулось от основания до мачт».

Даже не спускаясь вниз, капитан слышал, как вода хлещет в пробоину. Он помчался к своей каюте за навигационным оборудованием. Пока помощники готовили вельботы, Деблойс еще раз спустился в каюту, но там уже было полно воды. Когда он выбрался на палубу, вельботы отошли от судна. Он прыгнул в воду и поплыл к лодке первого помощника. Но матросы кричали: «Капитан! Вы нас всех подставили под удар!» Он умолял их быть снисходительнее, заверяя, что «он только хотел убить кита и представить себе не мог, что тот нападет на судно».

Они вернулись к месту крушения следующим утром. Когда Деблойс вскарабкался на опрокинутый борт, он увидел на меди «следы зубов кашалота». Дыра была размером с китовую голову. Пока Деблойс рубил мачты, чтобы поставить судно вертикально, «рында звенела от каждой набегающей волны. Никогда я не слышал более жалобных звуков, – вспоминал он. – Будто по нам звонил колокол».

Корабль затонул почти полностью, и волны перехлестывали через голову капитана. В конце концов к капитану присоединился помощник, и они попытались прорубить палубу, чтобы найти еду и пресную воду. К полудню почти половина команды набралась храбрости и присоединилась к ним в поисках.