В шаге

– Артём Артёмович, – сказал он мягким бархатным голосом, – я нужный вам посредник в общении с… народом. И средствами информации. Да-да, у вас теперь свой специалист по пиару, но он не учитывает настроения простого народа, что уже боится науки и высоких технологий.

– Всегда боялись, – буркнул я. – Начиная с атомной бомбы. Даже с ткацких станков.

Он покачал головой, не отрывая взгляда от моих глаз.

– Атомная бомба где-то далеко, а чтение мыслей заденет каждого. Да что там заденет, ударит! Протестные настроения настолько велики, что… даже не знаю! Я бы тоже не хотел, чтобы этот котёл взорвался.

– Так успокойте народ, – предложил я.

Он улыбнулся.

– Как? Никто не хочет, чтобы ему залезали в голову. А от чтения мыслей и до контроля один шаг, даже шажок. С какими бы добрыми намерениями вы ни хотели читать чужие мысли, все против.

– Все?

Он величаво наклонил голову.

– Все. Даже те, кто согласен во имя общества или государственных интересов позволить сканировать свои мысли и чувства. Им тоже ох не нравится, но готовы на жертву, жила бы страна родная, однако их меньше процента от общей массы населения…

Я откинулся на спинку кресла, тоже рассматривал его в упор.

– Спасибо за добрые вести. Как сказано в Библии, народ составляет не толпа, а немногие праведники, что живут в нём. Отыскал бы Авраам десять праведников во всем огромном Содоме, город не постигла бы кара.

Он потемнел лицом, словно набежала грозовая туча и накрыла наш кабинет.

– А с остальным народом, значит, не считаетесь?

Я ответил с неохотой:

– Если начистоту, то когда считались?.. Во все века горстка умных и настойчивых вела общество к вершинам. А когда правит толпа, то путь только вниз, в болото и забвение, как мы уже видели на ряде стран, где народ допустили до власти. Но это, как говорится, не для прессы. Прогресс, Адриан Парфентьевич, не остановить. Или, полагаете, вам удастся?

Он взглянул с некоторым удивлением, теперь отчётливо вижу, насколько деланое, словно в дешёвом балагане, это как бы выказывая мне своё превосходство этически подкованного человека над простым технарём.

– Артём Артёмович, разве я такое говорил? Конечно, не остановить. Но научно-технический в слишком большом отрыве от нравственного роста.

– Повышайте рост, – посоветовал я.

Он улыбнулся, во взгляде проступила нескрываемая ирония.

– Это непросто, знаете. Так вот разрыв между прогрессом техники и моралью в последнее время растёт с ужасающей скоростью! Улыбаетесь, говорю прописные истины? Но от этого не перестают быть истинами. Тревожными и опасными. Вас любой прогресс вдохновляет, но думающих людей тревожит и, скажу честно, пугает. Сейчас мы обезьяны с гранатой, а завтра с вашей помощью станем обезьянами с атомной бомбой.

Я хмыкнул.

– Перегибаете. Человечество пока что справлялось со всеми траблами.

– Наша задача, – сказал он настойчиво, – не остановить прогресс, а притормозить, чтобы эти две константы сравнялись.

Я двинул плечами.

– А не лучше подстегнуть этот ваш нравственный?

Он не сводил с меня пристального взгляда.

– Знаете, как это сделать? Скажите. Вам поставят памятники во всех городах и сёлах мира. Человека воспитывать – это не компьютеры собирать.

В кабинет торопливо вошла Ежевика, положила мне на стол свежие распечатки и тут же ушла, не удостоив специалиста по этике взглядом.

Зато Константинопольский тут же умолк, с интересом посмотрел ей вслед.

– А эта ваша сотрудница, – произнёс он потеплевшим голосом, – неплохо играет на скрипке. Ей в детстве прочили карьеру в исполнительском искусстве. Вы это знали? Нет, вижу.

– Ежевика? – переспросил я. – Скорее поверил бы, что стреляла воробьёв из рогатки и жарила на прутиках с такими же шалопаями.

Он сказал язвительно:

– Такую возможность упустила, какая жалость…

Я спросил уточняюще:

– Что упустила? Сейчас она прекрасный специалист по нейроморфным сетям.

Он вздохнул, взгляд его был полон лёгкого презрения и всепрощающей жалости, как у профессора, что едет в одном купе с грузчиком, а тот берётся рассуждать о политике и международных отношениях.

– А могла бы стать скрипачкой…

– Считаете, – уточнил я, – скрипачи нужнее, чем специалисты по нейроморфным сетям? Да, вижу, уверены!.. Кстати, если вы хотите быть посредником между лириками, что чирикают себе песенки, и физиками, что меняют мир к лучшему, попробуйте лучше понять нашу сторону. Все те блага, чем пользуется общество, начиная от изобретения колеса и до нынешнего интернета, создано нами!.. Хватит бросать в нас камни, обвиняя во всех бедах.

Похоже, я повысил голос, накипело, он мягко улыбнулся, взял шляпу с колен и поднялся во весь рост, красивый и подтянутый.

– Спасибо за приём, Артём Артёмович. Было приятно с вами пообщаться. Буду к вам заглядывать!

И хотя сказал мягко и с улыбочкой, но я отчётливо услышал в нём угрозу. Может быть, конечно, это у меня глюки, но всё же в голосе прозвучало нечто недоброе, словно чуть-чуть вытащил кинжал из ножен, показывая блеск острой стали, и тут же задвинул обратно.

Глава 4