В сложном полете

— А как летает? — вопрос Шитову.

— Тоже отлично.

— Ну, ну, посмотрим. Я полечу с вами, товарищ курсант… Ставлю вводную: в результате атаки истребителя F-16 и взрыва выпущенной по вам ракеты вышло из строя все электронно-навигационное оборудование. Самолетовождение выполните только по радиокомпасу, секстанту, магнитному компасу и указателю скорости. Все остальные приборы будут зачехлены. Ясна задача?

— Так точно.

…После взлета мое волнение исчезло. Некогда — надо работать, да и привычный рокот двигателей успокаивает. А ощущение полета захватывает, наполняет горделивой силой. Даже петь хочется!

Внизу земля, точно огромная географическая карта, раскинувшаяся во все стороны вплоть до горизонта. Поблескивают в лучах солнца извилистые прожилки рек. Ртутными лужицами расплескана водная гладь бесчисленных озер. Густой темно-зеленой щетиной встают хвойные леса. Светлой, нежной зеленью кудрявятся лиственные. Черными, желтыми, коричневыми паутинками тянутся шоссейные дороги к населенным пунктам — скоплениям игрушечных зданий и домиков…

Я сижу в носу остекленной кабины и мне порой чудится — парю над землей. Даже немного страшно. Вдруг стекло не выдержит и я вывалюсь.

Надо мной — темно-голубое, вернее, фиолетовое небо. Густое и близкое. Подернутый дымкой горизонт виден плохо. Поражает перспектива, открывшаяся взору. Кажется, вся страна лежит под тобой. Город за городом виднеются вдали. А ведь до них добрая сотня километров и более. С высоты полета ощутимо, что земля шар, хоть и гигантский.

Проверяющий за моей спиной, на сиденье у стенки кабины. Непрерывно пишет что-то в блокноте на планшете.

Пишите, пишите, увидите, как летают!..

У меня сегодня все, как никогда, отлично получается. Самолет идет строго по линии заданного пути. «Как по нитке!» — говорят курсанты.

В расчетное время под самолетом маленькое озеро — поворотный пункт маршрута.

— Разворот! — командую и сообщаю командиру курс, скорость, высоту на новый этап. Оборачиваюсь и победно гляжу на майора. Жду каких-либо указаний или замечаний. А втайне надеюсь на одобрение.

Рахов по-прежнему что-то записывает и меня совсем не замечает.

Как хотите, думаю, немного обиженно и быстро рассчитываю время прибытия на второй поворотный.

— В 8.02 будем над Вихревкой, — докладываю командиру. Меряю снос, уточняю курс. Ну, а сейчас можно определить место самолета радиотехническими и астрономическими приборами.

Настроив радиокомпас на радиостанцию, беру секстант. Наблюдая через светофильтры за солнцем, загоняю желтое пятнышко в центр черного пузырька. Через одну-две минуты, закончив расчеты, прокладываю на карте линии. Они пересекаются на озере Светлом. Перевожу взгляд на землю. Вон оно, озеро. Позади. Здорово же я определился!.. Как Дмитриев или Жередин!… Улыбаюсь. Чуть хвост не отрубил пеленгами! Эх, кто бы только видел! И похвалиться некому!.. Инструктор на земле, а проверяющий не в счет. Машина!..

— Так какое время прибытия на поворотный? — слышу над ухом голос майора.

— Восемь ноль две. А что? Неправильно? — забеспокоился я.

— Да нет, ничего, работайте, — бесстрастно ответил Рахов.

На всякий случай уточняю время прибытия. Все верно. Гляжу на часы. Без двух минут восемь. Пора. Смотрю вниз, отыскивая Вихревку.

Шли точно по маршруту, значит, она строго по курсу должна быть.

Вглядываюсь вдаль, но пока что ничего приметного не вижу. Какие-то однообразные, поросшие травой мелкие озера.

Минуты летят, как секунды. Должна быть Вихревка. А ее почему-то нет и нет. 8.02 — отстукали часы.

— Штурман! Где поворотный? — раздается в наушниках голос командира. — Время вышло, что делать?

— Идти с прежним курсом! — отвечаю, а сам чувствую — пламенем охватывает лицо. Что же это такое? Неужели заблудился? И в такую погоду, когда видимость «миллион на миллион»! Не может быть! Стыд-то какой! А еще хотел показать класс полета…

В это время впереди замечаю населенный пункт — Вихревка?!.. Да! Она! Посредине — озеро. На берегу — церковь. Севернее — большое сердцеобразное озеро Соленое… Южнее лес. Все точно, как на карте. Вот только время не совпало с расчетным. Выходит, скорость неточно определил. А если это не поворотный?..

Еще раз вглядываюсь в карту и местность. Нет, он. Прочь сомнения! Командую разворот и сообщаю летчикам новый курс.

— Что? Что? — переспрашивает командир, Михаил Сергеевич.

— Разворот! — повторяю.

— А не рано?

— Нет-нет.

Самолет, «упираясь» крылом в землю, плавно описывает дугу. Затем резко выравнивается.

Скверно на душе, будто только что оскорбили. Лицо все еще жгуче горит. Сил нет повернуться назад и встретиться с насмешливо-торжествующим взглядом майора. А как все шло прекрасно. И на тебе! Словно затмение наступило. До сих пор непонятно, что получилось? Почему не вышел вовремя? И главное — это и сейчас плохо — нет твердой уверенности, что развернулись там, где нужно… Но стоп! Работать! Не отвлекаться! Впереди самое сложное — выход на полигон.