В снежных горах Непала

Сантош разогнулся над тазом с уксусом и отжал компресс. Только после того, как он положил мокрую тряпку на лоб стонущему мужчине, он спросил: — а что же староста?

— Старосту никто не слушает. Колдун кричит, что если не сжечь заразу, мы все умрём, и люди с ним согласны. За исключением родителей, конечно.

Сантош жёстко сжал губы:

— Я поговорю с ними.

Пригнувшись в дверном проёме, он вышел на улицу, под палящие лучи солнца. Перед домом кипела толпа, не менее трёх сотен взбудораженных людей, Увидев его, кто-то истерично закричал:

— Лекаришку тоже на костёр! Зачем он нужен нам, если не может нас спасти! — Вперёд выступил колдун, важно сказал:

— Сегодня ночью я буду говорить с ушедшими. Если те, кто покинул нас, скажут, что заразу нужно уничтожить, этот дом сгорит вместе с теми, кто там находится.

Толпа затихла, лишь были слышны сдавленные, приглушённые рыдания женщин. Сантош размышлял всего одну секунду, затем, высокомерно вздёрнув голову, холодно сказал:

— Ты, вайшья, вздумал угрожать брамину и чхетри!? Придёшь сюда через час и я открою тебе, так и быть, великую тайну! — он повернулся и вошёл в дом, Махендра — следом. Не задерживаясь около стонущих и мечущихся больных, Сантош вошёл во вторую комнату, поменьше, превращённую им в свой кабинет. Немного помявшись, внимательно посмотрел в растерянные глаза юноши: — Махендра, нам с тобой предстоит разыграть явление бога. Вернее, его дальнего потомка, — он усмехнулся, — не бойся, этот потомок — я.

Парень попятился, запнувшись о свёрнутые рулоном одеяла, сел на них и, глядя на Сантоша широко распахнутыми глазами, пробормотал: — я… не понимаю… Потомок богов? Но… ты же человек, Сантош? — они уже давно звали друг друга по имени и тесно сдружились на почве борьбы за выживание Нувакота.

— Да, человек, — тот криво усмехнулся, — но ещё — я оборотень!

Побледневший Махендра постарался незаметно отползти поближе к дверям, неверяще глядя на Сантоша: — оборотней не существует! Только Шива, как гласят легенды, мог принимать другой облик!

— Вот-вот, будем считать, что я — очень дальний потомок Шивы. — Сантош насмешливо улыбался, хотя ему было совсем не до смеха. Долгие годы никто, кроме жителей Солу Кхумбу, родной деревни оборотней, не знал об этой особенности семьи Пракаш Малла. Теперь, ради спасения почти полусотни больных детей и взрослых, он решился показаться в зверином облике постороннему, враждебно настроенному человеку: — тебе предстоит сыграть роль э-э-э, в общем, доверенного лица. — Не обращая внимания на ошарашенное лицо собеседника, Сантош принялся посвящать его в свой план.

Через час они услыхали громкий голос колдуна, призывающего толпу ждать его и не расходиться. Махендра открыл дверь и пригласил того войти. Бахадур горделиво выпятил грудь и, не спеша, переступил порог дома, а затем направился в кабинет, брезгливо оглядываясь на больных.

Сантош думал о том, что он не ошибся в своей оценке этого человека, когда впервые увидел его. Пусть он и был невысок, как и все непальцы, но гонору и спеси хватило бы на троих. Презрительно выпяченная нижняя губа, холодный, равнодушный взгляд маленьких прищуренных глаз и необъятное туловище с большим колышущимся животом на коротеньких кривоватых ногах. Он разительно отличался от Калана, колдуна Солу Кхумбу, умного, образованного человека. Конечно, Сантош ничего не знал о способностях Бахадура. Далеко не каждый желающий мог стать колдуном. Тот же Калан мог заглядывать в будущее человека и предугадывать грозящее ему несчастье. Он многое знал о травах, произрастающих в Гималаях и умело пользовался своими знаниями, помогая жителям Солу Кхумбу.

Колдун вошёл в комнату и в недоумении остановился: пришлый парень стоял, с головы до ног закутанный в цветастое женское покрывало. Мужчина презрительно фыркнул, но поперхнулся, остановленный его ледяным взглядом. Но его сварливый голос звучал нарочито громко и презрительно: — Ну, и что это должно означать, я вас спрашиваю? Где ваша великая и ужасная тайна?

Сантош торжественно произнёс: — колдун, тебе известно, что могучий и грозный Шива мог принимать облик любого существа, какой пожелает?

— Ну да, так гласят легенды, — Бахадур дёрнул плечом, — но к чему эти разговоры? — он повернулся к юноше: — ты, Махендра, уходи отсюда, если не хочешь гореть на погребальном костре, а ты, — он насмешливо посмотрел на Сантоша, — господин, волен поступать, как пожелаешь. Можешь даже остаться с этими людьми, мы плакать не будем.