В СССР геев не было!

Он толкнул прикрытую, но не запертую дверь в спальню Михаила, даже не удосужившись постучаться. Мужчина полулежал в кровати поверх одеяла, читая книгу при свете ночника. Когда в комнате появился неприглашенный гость, Миша медленно отложил книгу, не забыв вложить потрепанную картонную закладку.

– Вторая подушка в нижнем ящике, – указал он рукой. – Наволочки в третьем.

Ярослав кивнул и подошел к комоду. У него была пара минут, пока он готовился ко сну, чтобы объясниться, но он не стал ничего говорить. Миша сдвинулся с центра кровати на край, который ближе к окну.

– Предпочитаю спать со свежим воздухом, поэтому окно не закрываю. Если замерзнешь, то укутаешься в одеяло…

– То прижмусь к тебе… – одновременно с Михаилом договорил Слава, стараясь звучать непринужденно.

В ту ночь они больше не сказали ни слова, хотя до утра каждый лишь дремал в пол глаза. А после пробуждения Слава тихо поднялся с чужой кровати, поправил подушку, выскользнул из спальни, как ночной призрак, и скрылся в своей комнате.

По утрам Миша часто пил кофе. Не просто растворимый, а молол зерна и варил в турке. Вроде бы этот утренний ритуал Михаил «привез» из Германии, когда был в командировке. В девяностые было сложно найти хороший кофе, но теперь на любой праздник можно было дарить упаковку хороших кофейных зерен – не ошибешься.

Но этим утром Михаил заварил себе чай с мятой. Он собирался днем доспать то, что не доспал ночью из-за слов и присутствия Ярослава. Ему даже себе было неловко признаться, что он и правда ждал ночных объятий, которых не было. Он не собирался нарушать уединение Славы, ведь он обещал дать ему столько времени, сколько потребуется. Даже если ночью показалось, что ожидание окончено.

Взяв кружку с чаем, Михаил направился обратно в свою комнату: завтракать в одиночестве не хотелось, а сидеть и надеяться, что сосед составит ему компанию, было выше его сил. Выйдя в коридор, он увидел Славу, который тащил в руках ворох белья.

– Что ты делаешь? – Михаил чуть склонил голову, наблюдая, как мужчина вздрогнул от его резкого вопроса и едва не рассыпал по полу все, что держал.

– Собираюсь заняться стиркой. Очевидно.

Ярослав обошел Михаила и зашел в ванную, присел перед стиральной машинкой и стал загружать постельное белье в барабан.

– Сегодня не суббота, – напомнил Миша, который обычно занимался делами по дому, а стирку постельного и полотенец ставил каждую субботу, чтобы не путаться, как долго используется тот или иной комплект.

– Я в курсе. Соседка сверху опять орала на сына, что он не хочет собираться в садик. Значит, сегодня будний день.

– Тогда почему?.. – Михаил сначала спросил, а потом подумал, что вопрос бестактный.

В конце концов, они уже в возрасте, всякое могло произойти, из-за чего постель могла испачкаться. Например, Слава мог пролить чай. Грязная постель и нежелание перестилать ее в середине ночи – вполне себе весомая причина для того, чтобы прийти спать к старому другу. Не так ли?

Решив это для себя, Михаил Петрович сделал длинный глоток чая, наслаждаясь запахом мяты.

– Почему? – Ярослав закрыл дверцу и нажал на кнопку «пуск», после чего посмотрел на Мишу. – Потому что я решил спать с тобой. Наконец-то, мне было не холодно спать, несмотря на открытое окно. А значит, мне больше не нужен отдельный комплект постельного белья.

Слава вышел из ванной и протиснулся между стеной и Мишей, который тоже успешно изображал стену от удивления. На секунду ему показалось, что Ярослав прикоснется к нему, пытаясь обнять или что-то в этом роде, но он просто прошел на кухню.

– Ладно… – задумчиво протянул Михаил и пошел за соседом. Внезапно появился аппетит.

Атмосфера в квартире дома сто тринадцать заметно изменилась. Теперь то и дело возникало напряженное молчание, произносились двусмысленные фразы, затягивались дружеские прикосновения. В общем, мужчины возраста «далеко за шестьдесят» вели себя, как два подростка в период бурной гормональной перестройки.

Когда у Ярослава заболела спина, Михаил решился предложить ему массаж. Слава не стал отказываться и снял одежду под пристальным взглядом мужчины. Он лег на диван, на котором он уже неделю не спал, в комнате, которую теперь называл не своей, а гостиной. В ожидании прикосновений кожа покрылась мелкими мурашками. Михаил пододвинул стул и сел рядом с диваном, так как садиться сверху бедер Славы было неудобно и небезопасно. Он начал мягко разминать уставшие напряженные мышцы, поглаживая и постукивая. Конечно, ничего вульгарного и пошлого Миша не делал. Но сами прикосновения к коже любимого человека доставляли ему неописуемое счастье. А то, что от массажа Слава смог заснуть спокойным сном без кошмаров, стало приятным бонусом.