В СССР геев не было!

Где-то через пару часов Михаил проснулся, точнее, открыл глаза и медленно приходил в себя. Сухие потрескавшиеся губы выдавали обезвоживание, а тело все так же пылало. Ярослав усадил любимого в кровати и поднес стакан с прохладной водой ко рту, чтобы тот мог попить через трубочку.

– Мне приснилось, или ты звонил в скорую? – очень хриплым голосом спросил Михаил.

– Да, я вызвал врачей.

– И?..

– И они еще не приезжали, – кивнул Слава. Он наклонился, поцеловал Михаила в лоб, и выражая свою привязанность, и проверяя температуру.

– Не стоит тебе со мной возиться, да еще и без маски. Заразишься.

– Ничего страшного, я периодически мою руки. А вообще, если бы я мог, то заразился бы еще вчера. Поздно принимать профилактические меры. Как ты себя чувствуешь?

– Устал. Немного тошнит. Все тело ломит. И я хочу спать, – на одном дыхании выдал Михаил и стал сползать вниз, обратно в постель.

– Я принесу тебе обезболивающее…

– Подожди, – Гайдук дернулся, словно собирался поймать Славу за руку, но забыл, что у него нет сил. – Где Эдди? Надо с ним поиграть.

– Эдисон?… Миш, он ушел, почти восемь лет назад, – вздохнул Слава и поджал губы.

Он ненавидел эти мистические поверья, которые убеждали людей в том, что если тебе снится кто-то, кто умер, и он зовет тебя с собой, то смерть скоро придет в твой дом. Ненавидел и не верил. Но сегодня, когда сам оказался в такой ситуации, Ярославу Александровичу хотелось отдать всё, лишь бы это суеверие не сбылось.

– А, да, точно. Помню? Сейчас у меня не Эдисон? Сейчас у нас… Тесла? – Михаил очень сомневался в том, то говорит, так как все его предложения звучали вопросительно.

– Да, кокер-спаниель, её зовут Тесла. Я принесу таблетку, – предупредил Ярослав, прежде чем выйти из спальни.

Когда он уже шел обратно, зазвонила трубка домофона. Приехала скорая. Наконец-то. А то Смирнитский собирался через полчаса звонить Олегу и просить его отвезти Мишу в больницу.

В квартиру вошли двое медиков в полной защите: в белых комбинезонах, специальных масках, перчатках. Вид у них был устрашающий. Ярослав с трудом поздоровался и проводил врачей в спальню. Тесла на удивление вела себя тихо на кухне и не лаяла. Похоже, эта умная девочка поняла, что ситуация серьезная.

Один из инфекционистов, что пониже, был, вероятно, главным. Он немного грубо усадил Михаила и принялся его осматривать, параллельно задавая вопросы, на которые отвечал по большей части Ярослав, потому что Миша выглядел растерянным и всё ещё сонным. Слава не привык видеть беспомощность в глазах любимого. Такого надежного, умного и уверенного в себе Гайдука, который сидел перед незнакомым врачом, как маленький ребенок, и боялся что-то сказать. Или просто не знал ответов на их вопросы.

– Какая максимальная температура была ночью? – задал очередной вопрос инфекционист.

– Тридцать девять и девять, – ответил Ярослав, а второй записывал данные в какой-то бланк.

– Когда давали жаропонижающее?

– Три часа назад.

– Запиши, что сейчас тридцать девять и семь, – сказал врач, вытащив градусник, и снова поднял голову к Ярославу. – Ковидом болел? Он и вы? Кто-то из близких?

– Нет, все тесты были отрицательными.

– Его медицинская карта дома?

– Да, с остальными документами.

– Хорошо, мы его забираем. Вещи готовы?

– Э, да, всё готово. Я могу поехать с ним?

– Нет, мы сразу повезем его в ковидный госпиталь, так что с нами только больной. Передачи можете передавать через главный корпус больницы. Подробнее прочитайте на сайте или позвоните по телефону, – терпеливо объяснил врач, а его коллега протянул маленький листочек с распечатанной информацией. – Ходить может? Помогите ему одеться и спуститься до машины. Мы ждем внизу.

Врачи собрали то, что успели разложить, и вышли из квартиры, чтобы не мешать сборам. Ярослав стиснул зубы и принялся переодевать Михаила из пижамы в обычную одежду. Хорошо еще, что сумку он уже успел собрать, не будет заставлять ждать врачей дольше, чем нужно.

Гайдук немного пришел в себя, когда Слава протер ему лицо влажным платком. Его растерянный и испуганный взгляд сфокусировался на Ярославе, и он слабо улыбнулся.

– Знаешь, я давно уже это знал, – тихо, как будто рассказывал секрет, сказал Миша.

– Что? Ты о чем? – Смирнитский натянул на любимого футболку, одернул, поднял на ноги, чтобы надеть штаны.

– О том, что я не доживу до семидесяти четырех лет, – кивнул Михаил. – Семьдесят четыре – мое несчастливое число.

– Не говори ерунды, – нервно проворчал Ярослав. – Ты обещал мне много счастливых лет вместе. Ты не можешь оставить меня.

Он одевал Михаила Петровича и продолжал говорить, не обращая внимания, что по щекам снова стали катиться слезы из-за усталости и тревоги.

– Они сейчас отвезут тебя в санаторий, типа того, куда ты хотел поехать этим летом. Помнишь? Вылечат тебя, и ты вернешься домой. Ко мне. К нашей собаке.

– Ты хорошо поладил с Теслой. Я могу не переживать за нее…

– Замолчи! Это твоя собака. Ты должен о ней заботиться, а не я. Так что просто выздоравливай и приезжай обратно.

– Слава, не плачь…

– Я не плачу! Я злюсь на тебя за то, что ты говоришь глупости.