В СССР я повидал все

– Я прослужил в армии 8 лет и собираюсь продолжить службу там. Прошу вас по состоянию моего здоровья разрешить мне эту службу.

Заведующая отделением, питавшая ко мне некоторое уважение, поддержала меня:

– Я считаю, что ему можно разрешить службу в армии. В отделении он был спокойным пациентом.

Лицо профессорши налилось кровью – она не на шутку рассердилась. Недовольным тоном она произнесла:

– Но он даже сейчас ведет себя странно.

А что же странного было в моем поведении? Может быть мне следовало просто молчать и ни о чем не просить ее? Тем не менее, видя меня впервые и особенно не задумываясь над тем, что она творит, женщина вынесла мне приговор:

– Легкая форма психоза – работать можно без ограничения, но в армии служить нельзя.

Убитый горем, я вышел из кабинета. Заведующая успокаивала меня:

– Ничего страшного. Такая болезнь была у всех талантливых людей, например, у Пушкина.

Действительно, это сравнение с Пушкиным меня несколько успокоило. Позже, провожая меня домой, заведующая говорила мне:

– Приезжайте к нам на будущий год летом и отдохните у нас. Летом здесь замечательно.

С благодарностью приняв это приглашение, я вернулся в Борисоглебск. Здесь мне пришлось наблюдать, чем закончился для одного пациента полный курс лечения специальными препаратами в той психбольнице. Этот человек жил в доме по соседству со моим. Он был симпатичным и хорошо сложенным парнем – я всегда восхищался его классической мужской фигурой. За критику Советской власти он в течение 40-ка дней подвергался «лечению» в той больнице. После выписки оттуда он стал резко терять в весе. Через несколько месяцев он превратился в какое-то убожество, на которое было страшно смотреть. Вскоре его не стало.

XI

Так как на момент возвращения в Борисоглебск у меня не было работы, то мне пришлось ее искать. В декабре 1983 года я попытался устроиться экспедитором на мясокомбинат. Там в отделе кадров мне посоветовали прийти на другой день пораньше и понаблюдать за работой их лучшего экспедитора – чтобы получить представление об этой работе. Если понравится, то можно будет устроиться.

Я пришел рано утром следующего дня и стал сопровождать того экспедитора повсюду, куда его посылали развозить произведенную на мясокомбинате продукцию – колбасу, мясные наборы, пирожки и т.д. Эти изделия надо было доставлять в различные магазины, буфеты и склады.

Совесть не позволила мне просто наблюдать за этим человеком. Я стал ему довольно активно и напряженно помогать – таскать коробки с продукцией, следить, чтобы никто не разворовывал товар и внимательно контролировать весы при взвешивании завезенных продуктов.

Эта работа показалась мне очень тяжелой и ответственной. Она затянулась до позднего вечера. Экспедитор в течение этого продолжительного времени так и не нашел для себя возможности принять пищу. Тем не менее, мне самому все-таки удалось пообедать в столовой мясокомбината.

По окончанию работы экспедитор подвел итоги – они были неутешительными. Даже этот опытный работник где-то допустил промах – в тот день он оказался «в минусах». Это означало, что позже из его зарплаты вычтут ту сумму денег, которой он тогда не досчитался. Экспедитор был сильно расстроен и грубо ругался. Тем не менее, за помощь, которую я ему оказал, он все же дал мне немного копченой колбасы из собственных запасов.

Но самое удивительное заключалось в том, что колбаса, завезенная нами в магазины, на прилавки не попала. Она была распределена в виде пайков среди городских партийных работников. Простому же народу такой деликатес был недоступен. Этому народу, чтобы попробовать вкус колбасы, предстояло ехать за ней в Москву, расположенную в 700-ах километрах от нашего города. Какой позор для Советской власти! А народ все это видел. Но он молчал и терпел, думая, что так и должно быть.

Испугавшись тягот и лишений работы экспедитора, я не стал поступать на мясокомбинат. Вместо этого я решил устроиться на завод Химмаш. Это было знаменитое на всю страну и за ее пределами предприятие. На его знамени красовался Орден Трудового Красного Знамени.

Начальник отдела кадров этого завода, ознакомившись с моей трудовой книжкой, с восторгом сказал:

– Ты отслужил в армии 8 лет! Нам такие ценные люди нужны! Будешь работать у нас в самом лучшем месте. Все наши рабочие мечтают туда попасть.

Потом, как бы невзначай, он спросил:

– Ты пьешь?

Конечно, стараясь представить себя с лучшей стороны, я ответил:

– Нет, я не пью.

Мой ответ несколько озадачил его. Потом он, махнув рукой, сказал:

– Ничего, научат.

Я попал работать на участок ширпотреба, где из алюминиевых и резиновых листов сбивали защитные щитки для легковых автомобилей. В физическом плане работа оказалась не очень тяжелой. Но она имела некоторые тонкости, к которым надо было привыкнуть. Я сразу активно включился в работу.

Перед обеденным перерывом ко мне подошел бригадир и сказал:

– У нас такой закон: пришел – литр, ушел – литр, день рождения – литр, отпуск – литр.

Я сказал:

– Все понял, – и дал ему денег на полтора литра водки.