В стране чайных чашек

В ту ночь Мина долго не могла заснуть. Она вспоминала Марьям и Резу. Почему-то ей казалось, что сегодня вечером она навсегда потеряла обоих. Теперь ее двоюродные брат и сестра вели себя по-другому, одевались по-другому, думали по-другому. Но еще больше, чем происшедшие с ними перемены, Мину пугала сцена, разразившаяся после того, как уехали гости. Она еще никогда не видела, чтобы мать так сердилась. Дария кричала и брызгала слюной, на лбу у нее пульсировала страшная вздувшаяся вена, и даже Парвизу не удалось ее успокоить. И впервые Мина подумала о том, что мама, которую она хорошо знала и любила, понемногу превращается в кого-то незнакомого и злого.

Ко всеобщему облегчению, революционный задор Хумана довольно быстро сошел на нет, оказавшись всего лишь одним из этапов подросткового созревания. Увы, старания других подростков, а также молодых мужчин и женщин, которые выходили на митинги и демонстрации, чтобы протестовать против шахской диктатуры, не пропали втуне. Политический строй Ирана изменился – теперь это была уже не монархия, а Исламская Республика. И очень скоро и Дария, и Мина почувствовали эти перемены на себе.

15. Меймени и Руми

Ночью похолодало и выпал снег. Он лежал на земле и на деревьях, странно похожий на мороженое, которое Мина любила опрыскивать розовой водой.

После завтрака Дария повезла всех троих в школу. В машине она почти все время молчала и сказала только, что ходить пешком стало слишком опасно. Почему опасно, удивилась Мина про себя. На улицах было тихо и безлюдно, никто не кричал в мегафон, не ходили колонны демонстрантов, и даже полиция куда-то исчезла. Утром по радио объявили, что шах покинул страну и намерен отправиться в Америку, и Мина попыталась представить себе, что он будет там делать. Будут ли там относиться к нему как к монарху? Поедет ли он в Диснейленд? Когда-то давно Кайвон показывал ей журнал с фотографиями этого удивительного места. На одном из снимков Мина увидела смеющихся людей, катавшихся на карусели, кабинки которой были сделаны в виде больших чайных чашек и раскрашены в нежно-голубой, светло-розовый и бледно-зеленый цвета. «Америка – это Страна чайных чашек?» – спросила тогда Мина, и Дария рассмеялась. С тех пор в их семье Америку часто называли именно так – Страна чайных чашек.

Кроме того, из разговоров родителей Мина узнала, что в городе начали пропадать люди. Несколько дней назад, ночью, в дверь к одному из соседей постучали. Когда он открыл, в дом ворвались агенты нового правительства. Они арестовали его и увезли с собой. Домой он так и не вернулся, а его дочери теперь ходили в черном. Мина сама видела их на улице и не могла не спросить себя, каково это, когда твоего папу увозят неизвестно куда. С тех пор она очень боялась за собственного отца. Меньше всего ей хотелось, чтоб где-то на людях он сказал или сделал что-то, что противоречило бы идеалам Революции.

Примерно через год после Революции Мина стояла перед зеркалом и вертела в руках платок.

– Как его надо повязывать? – спросила она у матери и бабушки, которые сидели позади нее на кровати. – Вот так?

– Давай я тебе покажу, – сказала Меймени. Взяв платок, она сложила его треугольником, накинула ей на голову и завязала тугим узлом под подбородком. Мина посмотрела на себя в зеркало. В платке она была похожа на русскую матрешку.

Дария нервным движением расправила просторную серую тунику, которая лежала на кровати. У туники были длинные, расширяющиеся книзу рукава и один ряд пуговиц спереди. Подол доходил почти до колен.

– Это твоя новая форма, Мина, – тихо сказала Дария. – Твой рупуш.

– Форма для школы? – спросила она.

– Да. – Меймени кивнула.

– Попомните мои слова, – с горечью произнесла Дария, – пройдет совсем немного времени, и эта одежда станет обязательной не только для школы. Я слышала – власти готовятся принять закон, который запрещает женщинам появляться на улицах без хиджаба.

– Может, этого еще и не будет, – мягко возразила Меймени.

– Они своего добьются, – сказала Дария. – Вот подожди немного – сама увидишь.

Мина взяла в руки тяжелый рупуш. Скоро ей должно было исполниться десять, а это значило, что она вплотную приблизилась к подростковому возрасту. Глядя на свое отражение в зеркале, она видела длинные волосы под платком, аккуратную попку и крошечные бугорочки грудей. Все это стало теперь источником опасности. Если она не будет тщательно прикрывать свое тело хотя бы в школе, оно может причинить и ей, и ее родителям серьезные неприятности.

Подойдя к Мине сзади, бабушка помогла ей надеть рупуш. Пока Меймени застегивала пуговицы, которые не лезли в тугие петли, Дария неподвижно сидела на кровати, скрестив руки на груди.