В Стране Дремучих Трав

— Здесь кругом результаты моей хирургии. Не забудьте, что насекомое имеет самые устойчивые формы. Я проверил и убедился на опытах, что отдельные части организма насекомого еще живут и тогда, когда насекомое погибает. Вот куколки бабочек. Я срезал им головы, и все же каждая из куколок заканчивает свое развитие и превращается в настоящую бабочку, но без головы. И живет без головы. Но проживет она недолго… А ты? — обратился он вдруг к странной, ползавшей по листу пчеле. — Беда с тобой: не хочешь держать на своих плечах чужую голову! Довольно, перестань чистить усики! Этак голову сама себе оторвешь… С пчелой плохо! — обратился доктор Думчев ко мне. — Сама же не дает прирасти к своим плечам чужой голове. А у кузнечиков — у тех головы приживаются.

— Удивительно! Удивительно! — восклицал я.

— Что тут удивительного? Пойдемте — еще кое-что покажу. А кстати, знают ли ваши хирурги… — начал Думчев.

— Позвольте! — воскликнул я. — Вот опять ползет диковинка — животное с тремя хвостами.

— Не диковинка! Это мой подопытный червь. Я вырезал кусочек мяса из его туловища и пришил шелковинкой ему хвост и один и другой. Ведь обрубленный хвост у ящерицы отрастает вновь. Нет, это уж не такая диковинка. Но я хочу сказать глазным врачам: «Коллеги, задумывались ли вы, почему червь, слепой червь, реагирует на свет фонаря? Сделайте из этого вывод. Слушайте! Опыты мои показали…»

Но я уже не слушал Думчева. Я вдруг увидел что-то совсем неведомое, столь презанятное, что воскликнул:

— Кто они, эти… красавцы?..

К стеблям-деревьям были привязаны шелковинками три примечательных кузнечика: серый с зеленой головой, зеленый с серой головой и кузнечик с головой сверчка.

— Помог им всем поменяться головами, — сказал Думчев. Он осмотрел пациентов. — Операция удалась! Головы прижились, — проговорил он и отвязал их от дерева.

Кузнечики скакнули и исчезли в зарослях. На одну минуту перед нами появился кузнечик столовой сверчка.

— Врачи! Хирурги! — воскликнул Думчев. — Слушайте меня. Я делал здесь опыты и установил: в тканевых элементах всякого животного скрыты еще не обнаруженные возможности. Вот оперируешь животное, делаешь опыт и видишь, как начинается в нем какой-то сложный процесс, начинается новая форма существования. При этом один член изменился, другой перестроился, а животное… выживает.

— Да! Но это все низшие организмы, — сказал я.

Думчев обернулся ко мне:

— Как?! Как вы назвали обитателей этой страны? Низшие организмы?

— Низшие организмы, — повторил я.

Думчев ничего мне не ответил. Был мрачен. Он поднимался на зеленую гору, похожую на пирамиду. Весь склон горы был покрыт мелким кустарником и небольшими деревьями. Я карабкался, хватаясь руками за корни деревьев и за кусты, но не отставал от него.

Уже недалеко было до вершины. Все сильнее и шумнее становились порывы ветра.

Думчев остановился около одинокого дерева. Верхушка дерева была сломана, но не оторвалась и касалась земли, образуя арку. Думчев, стоя у этой арки, смотрел вдаль.

— Слушайте вы, все живые обитатели Страны Дремучих Трав! Миллионы лет вы хранили, прятали от человека свои тайны. Я их разгадал. Я передам эти тайны человеку.

Кругом нас, куда только достигал глаз, лежала зеленая страна — Страна Дремучих Трав. Она шумела, гудела, ни на миг не стихала. И слова Думчева растаяли я потонули в этом постоянном могучем шуме и гуле.

Глава 39 КОГДА ОТКРЫВАЮТ ДАВНО ОТКРЫТОЕ

Где гнутся над омутом лозы,

Где летнее солнце печет.

Летают и пляшут стрекозы,

Веселый ведут хоровод.

Дитя, подойди к нам поближе.

Тебя мы научим летать…

А. К. Толстой

По другую сторону горы была поляна. Там я увидел-живое существо, привязанное к дереву.

Думчев подошел поближе и начал объяснять. Эти объяснения смешивались у него с воспоминаниями о его первом, единственном, но неудачном полете.

— Вот видите, видите! — говорил он. — Вот как надо строить машину для полетов о воздухе! Это стрекоза с двумя парами крыльев: одна пара расположена немного выше другой. Каждая пара крыльев у стрекоз развивает как подъемную, так и тяговую силу. Эти крылья не только поддерживают, но и двигают аппарат. Даже слабое движение длинных крыльев развивает большую тяговую силу. Это стрекоза под названием «коромысло».

Думчев отвязал стрекозу. Она сразу взлетела и исчезла из виду.

— Что, хороша в полете? Смотрите, вот еще одна такая же привязана у меня. Передняя часть крыльев — жесткая, а задняя половина — гибкая. Она управляется только отчасти и автоматически приподнимается вверх при движении вниз, развивая особую силу. Что, хороша?

Думчев вопросительно поглядывал на меня.

Я молчал, а он по-своему понял мое молчание.

— Удивлены! А теперь я покажу вам нечто непревзойденное. Видите, вот другое существо — из семейства либеллюла. Смотрите, как распластаны ее широкие крылья! Это самый проворный и самый мощный летун. А размеры крыльев! Размеры!