В Стране Дремучих Трав

— А разве вы не слышали о живых дверях, существующих в муравейниках жарких стран? Там проломы в муравейнике не пропускают света. Муравьи закрывают своими угловатыми клинообразными головами эти входы-проломы. Такие живые двери, конечно, слегка шевелятся. А есть живые кладовые — медвяные горшки. Это тоже муравьи. Шарообразное вздутое брюшко муравья янтарно просвечивает. Оно туго наполнено медом. Так хранят муравьи свои запасы.

— Сергей Сергеевич! Здесь, в муравейнике, я сравнивал эту постройку с постройками термитов, которых иногда называют белыми муравьями. Помню, когда-то я прочел в одном журнале рассказ, будто дворец какого-то губернатора в Индии в один прекрасный день рухнул, подточенный термитами. Там же упоминался факт, который показался мне презанятным. Ночью араб завернулся в бурнус и заснул. А когда наутро он проснулся, то увидел себя голым: термиты уничтожили его бурнус.

Говорят, что строительное искусство термитов разнообразно и чудесно. Они очень заботливо выбирают место для постройки. У них есть подземные города и есть города, высоко поднимающиеся над землей — метров на семь-восемь. При этом каждый такой город построен на сбой лад: одни города конусообразные, другие пирамидальные. У австралийских термитов есть «компасные» или «меридиональные» гнезда. В гнездах этих можно различить поперечные и продольные стенки. Эти стенки расположены так, что продольная ось сечения направлена с севера на юг, а поперечная-с запада на восток. Направления эти настолько точно совпадают с компасной стрелкой, что заблудившиеся путешественник», глянув на гнездо термитов, всегда могут по ним ориентироваться. amp;apos;Может быть, термиты так сооружают постройки, чтоб защитить свои «города-гнезда» от чрезмерного нагревания: продольные стенки представляют наименьшую площадь для накаливания солнцем.

Мой восторженный рассказ о термитах Думчев выслушал внимательно. Но с некоторой настойчивостью возразил:

— Не следует термитов называть муравьями. Они даже не родня муравьям. Примитивный отряд насекомых! Вроде тараканов, прусаков… Людей поражают размеры их построек. Этим вы озадачены? Да, действительно, постройки термитов превышают величину их тела в тысячи раз. Но не в этом дело. Термиты испытывают «неполное превращение», у них личинки, едва покинувшие оболочку яйца, уже в некотором роде походят на взрослых насекомых. А наши муравьи претерпевают полное превращение. Из яйца выходит личинка, но она не имеет никакого сходства с взрослым насекомым: безногое, мешкообразное животное. Оно должно еще претерпеть целый ряд коренных видоизменений организма, пройти стадию полного покоя — стадию куколки — и только после этого стать муравьем. Муравьям надо разместить, устроить в своем городе и накормить все это потомство. Ходов, переходов, комнат, комнаток, галлерей и этажей в муравейнике неисчислимое количество.

Думчев замолчал. Там, у просветов и проломов муравейника, двигались мура" вьи-сторожа.

— Теперь пора!

Я сжал свое оружие в руке и кинулся из муравейника вслед за Думчевым.

Глава 46 СТРЕЛЬБА КАРТЕЧЬЮ

Часто в жизни повседневной

И при трезвом свете дня

Человек такое видел.

Что затмить могло собою

Все легенды, все сказанья

Плод фантазия безумной…

Г. Гейне

— Не оглядывайтесь! — услышал я за собой голос Думчева,

Мы уже промчались мимо муравьев-сторожей и очутились на какой-то тихой тропинке далеко в стороне от муравьиного тракта. Помню резкий шум, который оглушил меня, когда мы выбежали из муравейника. Помню, как я отмахивался своей пикой — иглой сосны — от сторожей, ударил одного, другого, прыгнул через камни и очутился наконец на этой спокойной и тихой тропинке. Думчев догнал меня.

— Скорей за мной! Мы еще не спасены!

Действительно, муравьи не отставали от нас, почти

настигали.

Впереди — песчаный косогор. Думчев вступил было на край косогора, но вдруг схватил меня за руку и круто взял в сторону.

— Подальше! Подальше от края!

Обогнув косогор, мы очутились у его противоположного края. И этим обманули муравьев.

Муравьи-преследователи появились на том самом краю, от которого мы свернули в сторону. Они бежали гуськом один за другим.

— Сергей Сергеевич! Вот… вот муравей… Совсем близко!..

— Картечью! — вдруг яростно крикнул Думчев. — Картечью!

«Какая нелепость! — мелькнуло у меня в голове. — Шутка? Чудачество? Или безумие?»

— Картечью! — почти прохрипел Думчев. — Залп! Картечью! — командовал он.

И тут случилось нечто для меня непостижимое.

Град камней бил по нашим преследователям. Снова и снова слышалось:

— Картечью! Картечью!

И снова и снова «песчаные гранаты» поражали наших врагов. Откуда? Как? Кто заступился и выручил нас?

Я ничего не понимал, но видел, как муравьи-преследователи, осыпаемые песком, срывались с откоса, катились и падали в какую-то яму. А оттуда, из этой «траншеи», снова и снова взметались песчинки-камни, каждая величиной с голову муравья, взметались и били по врагам.