В свете алого заката на Талак

Эймерлин отошла обратно к вратам. Прозвучал колокол. Лужа багряной крови забурлила. К горлу Илисеха подступил ком, он увидел, как там поднималась сгорбленная фигура со снайперской винтовкой. И тридцатью секундами позже Ронни, целый и невредимый, поправил воротник полевой формы и вздохнул полной грудью.

— Ты ожил!

Виверны на зубьях ворот подняли головы и испустили пламя в небеса и вновь застыли. Матафайре уселись на валуны.

— Это ты его возродила?

Эймерлин молчала. Ронни бросил взгляд на свое разрубленное тело рядом, на свое испуганное лицо, закатившиеся глаза, кишки и кровь, затем осмотрелся по сторонам и спросил на новом языке, глядя Иллисеху в глаза:

— Но ом гздимэнторо мо де трсмат?

— Что за нахуй тут произошел?

Лицо целителя насупилось.

— Ты не помнишь?

— Трцо мго уба-уба шод хфбим.

— Помню только, как она коснулась моего лица.

— Ты разговариваешь не на своем языке.

Иллисех не отрывал глаз от Ронни. Ему казалось, будто его товарищ находится в трансе. В глазах неясность, в движениях рассеянность, на лбу морщины.

— Язык драконов, — задумчивым голосом пробубнил снайпер.

— Драконов?

— Да, — сказал он громче. — Я чувствую, что это их язык, но не могу объяснить почему.

Илилсех услышал звук металла и повернулся и увидел, как Эймерлин поднимает свои клинки, готовясь к нападению. Он попытался ввести Ронни в курс дела и тот наконец-то начал осознавать происходящее.

— Время сражения, время доказать, что власть досталась тебе не случайно, хранитель, — сказала она и бросила первый меч вперед. Его лезвие, прорубая воздух, преодолело сотню метров за секунду.

Ронни активировал умение «Бешенный ритм» и увернулся от атаки и встал в стойку стрельбы стоя и прицелился.

— Сзади! — крикнул Иллисех.

В момент нажатия на спусковой крючок, Ронни почувствовал, как меч прошел сквозь его грудь. Он упал, захлебываясь кровью. Выпущенная пуля попала Эймерлин в шею раньше, чем до нее дошел звук выстрела. Фиолетовая кровь фонтаном брызнула вверх. Матафайре слетелись на еще теплую плоть и стали выклевывать ее глаза.

Прозвучал колокольный звон. Оба возродились вновь. Иллисех посмотрел на Ронни и увидел еще более потерянный вид, что и раньше.

— Цойторо эм мо’ос ифцк? — спросил он и отогнал падальщиков.

— Почему тут лежат два мои изуродованных тела?

— Зачем это все? — крикнул целитель и удивился тому, с какой легкостью заговорил на языке, который выучил за пару секунд.

— Мой долг, — ответила, — как хранителя, сделать своего преемника сильнее, могущественнее и безжалостнее, а любовь и сострадание передать его почитателю света. Пройдите испытание, существа человеческой расы, и получите три моих дара.

— Мо-оро эс фас? — спросил Ронни Иллисеха, но тот продолжил разговор с Эймерлин.

— О чем это она?

— Что будет, если мы провалимся?

— В таком случае амулет останется у меня, а вы забудете все, что тут произошло, включая язык.

— Та боро-боро де мут?

— Она знает про амулет?

— Со мной-то не надо разговаривать на языке драконов. Лучше, чтобы она нас не понимала. — Иллисех вздохнул и собрался с мыслями и продолжил. — Эймерлин знает куда больше, чем ты можешь себе представить.

Затем целитель вкратце рассказал, что произошло за прошедшие пять минут.

— Почему последнее, что я помню — это ее прикосновение?

— Скорее всего она наделила нас не только знанием нового языка, но и установила точку невозврата, на которой ты появляешься после смерти, не помня будущих событий.

— Черт. Как возможно, чтобы игра контролировала наши воспоминания и знания в голове? Тебя это не пугает?

— Пугает до усрачки, но обсудим это после того, как разберемся с ней.

— Похоже начался тот этап игры, где ты целый день проводишь наедине с одним боссом, умирая сотню раз.

— Ага. И при этом не даешь попробовать своему более опытному другу посражаться вместо тебя.

— Кто тут еще более опытный.

Глава 18. Часть 3. «Дар высшей власти, всезнания и любови»

Ронни упер приклад своей винтовки в плечо и прицелился и увидел, как Эймерлин бросила бумерангом меч из левой руки, затем присела на низкий старт. Он использовал «Бешенный ритм», увернулся и услышал слова Илилсеха, о том, что меч полетит ему обратно в спину. Эймерлин оказалась перед лицом Ронни секундой позже и произвела колющий удар. Ствол Barrett перенаправил лезвие в сторону, а его приклад ударил ей в шлем. Он оттолкнул ее ногой, нагнулся, пропустив меч-бумеранг над собой, опустил винтовку и достал из кобуры пистолет Стечкина и выстрелил тремя пулями разом. Эймерлин пошатнулась, но не умерла. Из ее спины вырвались магические черные пруты и обрушились градом на Ронни. Он побежал по дуге, но сделав полный круг, понял, что атака не имеет конца.

— Стусе дзу бон! — закричала она.