В тебе моя душа

— Значит, мой сын наконец-то созрел для серьезных отношений? — усмехнулась Мань Синмей.

— Именно.

— Может, ты ещё и женишься на ней?

— Я об этом ещё не думал, но спасибо за идею.

— Ты не посмеешь!

— Не посмею? — его бровь поползла вверх, как бы насмехаясь над словами матери.

— Жениться на иностранке? — Мань Синмей взвизгнула. — Ты можешь спать с ней, встречаться, как ты говоришь, можешь, даже влюбляться, пока тебе не надоест. Но на этом все.

— Мне не нужно твоё разрешение или одобрение.

— Жениться ты на ней не посмеешь, — продолжала Мань Синмей, как будто не слыша слов сына. — Ты женишься только на той девушке, которую одобрю я.

— Неужели? Ты сама-то в это веришь?

— Верю. Только попробуй пойти мне наперекор и…

— И что?

— Я лишу тебя всего, — Мань Синмей обвела рукой окружающую обстановку. — Не дам ни копейки. Ты останешься без денег, без работы, без красивых машин. Вот тогда посмотрим, надолго ли хватит любви этой твоей Надии.

— Ты думаешь, что она со мной из-за денег? Что она не может просто полюбить меня?

— Полюбить! — Мань Синмей откинула голову, театрально рассмеявшись. — Я видела шубку на ее плечах. Не думаю, что она купила её сама. Что ещё ты ей дарил? Шмотки? Побрякушки? Когда я лишу тебя денег, вот тогда посмотрим, как она тебя будет любить.

— Попробуй, — просто пожал он плечами.

Джейк не собирался доказывать матери, что не одаривал Надю подарками, что она единственная за всю его тридцатилетнюю жизнь женщина, которая увидела прежде всего его, Джейка, а не туго набитый кошелёк и дорогие машины.

— Не будь дураком, сын. Эта иностранка хитра, этого у неё не отнять. Видимо, ей удалось убедить тебя, что она не нуждается в твоих деньгах. Но неужели ты действительно веришь, что она полюбила бы тебя, не будь у тебя всего этого?

— Почему ты думаешь, что женщина не может меня полюбить? Почему ты так уверена, что всем нужны только деньги?

— Полюбить? Тебя? — в голосе Мань Синмей слышалось такое презрение, что Джейк дернулся, как от пощечины. — Не строй иллюзий. Что ты из себя представляешь, сын? Ты же ни на что не способен, как и твой папаша. Не будь меня, ты бы прозябал в каком-нибудь третьеразрядном офисе.

— Может, и так. Зато я был бы счастлив, — отрезал он.

— А сейчас ты несчастен? Ты, у которого есть всё, о чем другие даже и мечтать не смеют?!

Джейк внимательно посмотрел на мать. Он больше не злился на неё. Он вдруг понял, что его мать была глубоко несчастной женщиной, не способной ни на любовь, ни на тепло.

— Ма, мне тебя искренне жаль, — горько улыбнулся он.

— Жаль? — непонимающе уставилась она на него.

— Да. Ты всю жизнь работала, приумножала свои богатства, но упустила самое главное. Ты так и не смогла добиться счастья. Ты сделала несчастным отца, а потом и меня. Я иногда задаюсь вопросом, а на самом ли деле я тебе родной сын? И знаешь, ведь самое страшное даже не в том, что ты не любишь никого. Самое страшное в том, что ты не способна внушить любовь ни одному живому существу. Даже собственному сыну, — он перевёл дух. — Ты ведь сделала всё, чтобы я тебя возненавидел. И продолжаешь делать. Мне правда тебя жаль.

С этими словами Джейк направился к выходу из кухни.

— Ты можешь забавляться со своей Надией. Я дам тебе время, но в конце тебе все равно придётся сделать по-моему, — бросила она ему в спину, но на этот раз в голосе Мань Синмей не осталось ни следа от былой уверенности.

Она почувствовала, что в глазах неприятно защипало, а по щеке потекло что-то мокрое. Она взглянула на потолок, подумав, что на неё капнуло чем-то сверху. Мань Синмей — женщина, сотворившая себя сама, женщина, которую называли ледяным демоном, — эта женщина никогда не плакала, а потому не поняла сразу, что дело было не в протекшем потолке, а в слезах, хлынувших из ее собственных глаз бурным потоком. Почему она вдруг заплакала? Может быть, то была обида на жалость сына, ведь ее никто никогда не жалел? Может быть, её удивило, что впервые в жизни она потерпела поражение в споре с сыном? А может быть, к ней пришло осознание, что ее сын понял про эту жизнь что-то такое, чего ей никогда не дано было понять?

Глава 30

Если бывает медовый месяц до свадьбы, то именно таким стал январь для Нади и Джейка.

Сразу после Нового года прошли последние экзамены, а за ними студентов распустили на каникулы. Лора и Дамир отправились в путешествие по Китаю, а Надя осталась в общежитии. Днём, пока Джейк занимался делами отеля, она дописывала диплом. По вечерам они встречались, шли ужинать в какой-нибудь немноголюдный ресторанчик, а потом отправлялись к Джейку. Частенько он забывал о работе и перепоручал всё главному управляющему, не появляясь в отеле по несколько дней. Это время он проводил с Надей.