В темнице хилиазма истина

Еще во времена св. Кирилла Александрийского стало понятно, что «учение о предсуществовании душ… принадлежит той же среде, которой принадлежит и монофизитское учение»82. Монофизитствующий Аполлинарий также учил о предсуществовании душ, как писал Диодор Тарский в полемическом сочинении против него: «Разбираемое здесь (в указанном сочинении Диодора Тарского — В. М.) учение Аполлинария есть учение о предсуществовании душ»83. Пятый Вселенский Собор в анафематизмах вскрыл связь между учением о предсуществовании душ и апокатастасисом: «Кто утверждает предсуществование душ и находящийся с ним в связи апокатастасис…».

Хилиазм Сергия Булгакова, думается, не чужд философскому хилиазму Платона, отображенному в его «Государстве»: необходимость «идеального государства» вытекает из философской системы, требующей изживания общественного неустройства во имя улучшения качества человеческих душ и беспрепятственного возвращения их в «мировую душу». Аллегористы совершенно верно замечают относительно хилиазма Сергия Булгакова: «Во многих случаях употребление отцом Сергием терминов "хилиазм" и "хилиастический" надо понимать не в смысле традиционного хилиазма, сколько в смысле антитезы понятию "эсхатологический". Эта антиномия в рамках его подхода равносильная антиномии "трансцендентный — имманентный". Таким образом, "хилиастический" в его системе обозначений понимается как имманентный этому миру. Для разрешения этой антиномии якобы и предназначено 1000-летнее Царство, как связующее звено между двумя эонами бытия»84. То есть, опять-таки, это подтверждение той мысли, что хилиазм Сергия Булгакова не может быть понят вне его философской (гностической) концепции.

III.2. Апокатастасис и логика любви

Возвращаясь к апокатастасису, заметим: представляется совершенно очевидным, что источник философского апокатастасиса находится в язычестве. Однако история Церкви знает и святых, не чуждых идеи такого апокатастасиса, источник которого никак не может находиться в языческих верованиях, — стало быть, можно говорить о двух его видах.

Почему желание «всеобщего спасения» людей продолжает жить в сердцах многих христиан, несмотря на однозначное отношение к этому вопросу Христа? Его слова — «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25:41) — невозможно не толковать однозначно: апокатастасиса не будет. Мы видим, во-первых, что огонь вечный уже уготован диаволу и его ангелам. То есть о демонах не может быть и речи в вопросе о «всеобщем восстановлении». В большинстве случаев сторонники апокатастасиса имеют в виду «всеобщее спасение» людей, поскольку диавол и его демонские полчища могли «восстановить себя в первобытное состояние, позаботившись уврачевать в себе болезнь покаянием», по слову святителя Василия Великого, лишь до совершения «чудовищного преступления», результатом которого стало грехопадение людей. Это что касается демонов.

Когда же речь заходит о людях, здесь у многих возникает состояние, которое можно назвать своеобразным «долготерпением любви». Как жить в вечности, задаются вопросом сторонники «всеобщего восстановления», если близкие люди будут посланы Богом в огонь геенский? Отсюда, как представляется, и появляются попытки некоторых богословов отыскать доказательства из Св. Писания и святых отцов, что «всеобщее спасение» будет. Но речь здесь, думается, все же идет о другом, что только имеет вид еретического апокатастасиса: об особом «долготерпении любви», порожденном сострадательностью.