В тени кукловода

– Смысл есть всегда и во всем. – Луциус с лживым сочувствием хмыкнул. – Киота всегда была, есть и будет вашим слабым местом, господин Дахкаш. Пока она находилась вдали от вас и под контролем Тициона – последний мог не беспокоиться о вашем вероятном предательстве. Один раз вы уже ослушались его. Один раз вы спасли жизнь тому, кого Тицион приговорил к смерти. Повторения этого Тицион не желал. Малейшее ваше самоволие было бы жестоко наказано. Очень жестоко.

– Ваши слова имели бы смысл, если бы я знал, что Киота у Тициона. – Вашарий недоверчиво покачал головой.

– Если бы вы были в этом абсолютно уверены – то начали бы готовить восстание, – парировал Луциус. – Господин Дахкаш. Мы ведь с вами очень похожи. Что я, что вы не выносим давления извне. Нами нельзя командовать. И уж тем более нельзя шантажировать. Иначе ответ будет резким, жестоким и непредсказуемым. Не обманывайте меня. Все эти годы в вашей душе теплилась слабая надежда на то, что Киота жива. Но у вас не было ни единого доказательства этого, поэтому вы не смели начать действий против короля. Он держал вас на своеобразном коротком поводке. Ваши осторожные попытки вызнать хоть что-нибудь о судьбе исчезнувшей супруги заканчивались ничем. Начать же серьезное расследование вы опасались, резонно полагая, что Тицион после этого прикажет на самом деле убить Киоту. Что же, я дам вам неопровержимые доказательства того, что она жива.

После столь самоуверенного заявления Луциуса повисла тишина.

Вашарий напряженно обдумывал слова моего супруга, опять нервно забарабанив пальцами по столу. А я жадно глотала голодные слюни, уловив густой аромат жарящегося мяса, который поплыл по залу.

– Даже если вы правы, то я все равно не предам Тициона, – внезапно сказал Вашарий. – Он – единственный гарант мира и спокойствия. Погибнет он – и игроки получат полную власть.

– Нет больше никаких игроков, – вдруг сказал Луциус. – Я – последний.

Вашарий широко распахнул глаза, явно не поверив утверждению Луциуса.

Может быть, извиниться и пересесть за другой столик? Как-то совсем не хочется присутствовать при этом разговоре, который становится все опаснее и опаснее. У меня нет ни малейшего желания выслушивать про загадочных и опасных игроков. Помнится, Вашарий некогда наистрожайше запретил своему сыну пытаться узнать хоть что-нибудь о них. И я не сомневалась, что его приказ имел под собой очень и очень веские причины.

В общем, негоже мне лезть в эти игры. Прихлопнут и не заметят даже.

– Ваш заказ, – в этот момент проговорила Тея, появляясь на пороге зала.

Ее слова прозвучали настолько неожиданно, что я невольно вздрогнула.

Девушка, ловко балансируя тяжелым подносом, подошла к столику. Принялась выгружать на него тарелки, одну из которых поставила передо мной.

Я с вожделением уставилась на сочный бифштекс, украшенный зеленью. Ух, как есть-то хочется! Надеюсь, эта девица не подсыпала мне крысиной отравы.

– Пожалуй, так будет лучше, – вдруг проговорил Луциус и ловко поменял наши тарелки. Улыбнулся в ответ на мой изумленный взгляд и мягко проговорил: – Аппетит, испорченный проклятьями Вериаша, ко мне так и не вернулся, дорогая, а моя порция выглядит… как-то симпатичнее. Насладись трапезой за меня.

Тея, которая не успела отойти и слышала все это, не удержалась и раздосадовано цокнула языком. Кинула на меня гневный взгляд, тряхнула своей роскошной гривой и неторопливо прошествовала к барной стойке. Взяла оставленную при нашем появлении тряпку и принялась с ожесточением драить ее.

– Неужели она все-таки отравила мясо? – пробурчала я, взяв в руки вилку и нож.

– Нет, всего лишь смачно плюнула на него, – поведал Луциус, отодвинув мою тарелку подальше от себя.

Вашарий от такого признания закашлялся и последовал примеру Луциуса, убрав свою тарелку на край стола.

– Не беспокойтесь, такой чести удостоилась только порция Доминики, – сообщил ему Луциус с усмешкой.

– Я не голоден, – вежливо отказался Вашарий.

– Ну что же, ваше право, – не стал настаивать Луциус.

И опять воцарилась напряженная тишина, нарушаемая лишь приглушенным звяканьем моих столовых приборов.

Честно говоря, есть в таких условиях было донельзя неприятно. Каждый кусок так и норовил застрять в моем горле. Но терпеть голод я больше не могла.

В любом случае, слушать бурчание моего желудка окружающим будет еще более неприятно.

– Хорошо, – вдруг проговорил Вашарий. – Я хочу увидеть ваши доказательства. После этого вернемся к обсуждению Тициона и его поступков.

– Я знал, что вы примете верное решение. – Луциус довольно кивнул. Вздел указательный палец вверх, предупреждая дальнейшие вопросы Вашария и словно предлагая к чему-то прислушаться.

Вашарий скептически вздернул бровь, но подчинился. Вздохнул и замер, ожидая не пойми чего.

Я так торопилась насытиться, что к этому моменту умяла никак не меньше половины порции. И вдруг услышала мелодичный перезвон дверного колокольчика. Кто-то еще вошел в кафе.