В тени леса

— Харур ничего не потерял от того, что сдохла парочка никчемных кхтулухов! Они не были даже тэй хала! Они же мнили себя могущественными волшебниками, но почему-то даже себя не смогли защитить!

— Из-за твоей иглы… ты не подумал о том, что однажды кто-нибудь может заметить, что ты с легкостью проходишь сквозь любые щиты? На магистрах было столько охранной магии, что хватило бы на весь город, но для тебя это не проблема. Но станет проблемой, когда магистры начнут защищаться так, как защищались бы от хранителей. Тут даже твоя игла погнется.

— Даже если заметят, у меня всегда есть дублеры, которые смогут прикрыть меня. Хотя ты прав, надо менять методику.

— Что ты задумал?

— Узнаешь из газет, — усмехнулась Ульяна. — Еще не все препятствия устранены.

— Лёша, прошу последний раз, остановись!

Но она не стала ему ничего отвечать и вышла из лаборатории. Когда она покидала госпиталь, то встретила компанию Весельчака возле загаженной пеплом и мусором лужайки.

— О, доктор Смерть! Собрал урожай? — поприветствовали коллегу волшебники.

— Как вы меня назвали? — опешила Ульяна.

— Ты еще не слышал? — ухмыльнулся Весельчак и процитировал нараспев: — «Чума и Смерть сошлись в кровавом танце, нет никому пощады от Чумы, и Смерть собирает урожай из мертвых…»

— Это мою супругу Чумой прозвали?

— Ее родимую, ее. Ее называют второй Махарат.

Ульяна нахмурился.

— Ты не слышал про Махарат?! — встрепенулся как воробей Весельчак. — Мужики, он не слышал про Махарат! Надо ему про нее рассказать!

Мужики загоготали и закурили.

— Махарат — это самая старейшая и сильнейшая в нашем мире хранительница леса, которая не пожелала меняться. Говорят, эта страхолюдина выглядит так, как выглядели раньше все хранители. Ее лес — это отражение бездны, а сердце ее леса кровоточит от злобы Махарат. С ней никто не заключает сделок. Она не отзывается на зов людей. В ее лесу ты не встретишь ни одного хранителя, а каждое растение и животное несет смерть.

— Это сказка? — уточнила Ульяна.

— Какая сказка? — обиделся Весельчак. — Махарат реальна, я могу тебе на карте показать, где ее лес находится.

— Растения из ее леса стоят очень дорого на чёрном рынке, — вздохнул Косорог. — Из них делают самые сильные лекарства. Каждый год погибает сотни людей, пытаясь добыть растения из ее леса.

— О, я узнаю этот взгляд, — засмеялся Весельчак, едва взглянул на Ульяну. — Ты хочешь отправиться в лес Махарат. Даже не думай об этом, если не хочешь совершить самоубийство.

— Разве с ней нельзя договориться?

— Махарат — чудовище. По сравнению с ней Иро — милый и добрый хранитель.

Коллеги вновь загоготали, Ульяна поддержала их слабой улыбкой. Она отчаялась найти лекарство от недуга разума, а лес Махарат обещал ей исцеление. Но насколько рискованным могло быть путешествие в лес Махарат?

Ульяна покинула общество коллег и отправилась домой, но возле обшарпанной двери задержалась. Ей было больно видеть сына… но она не имела права показывать ему свои слабости.

При её появлении Костя сидел с закрытыми глазами, а на худых коленях лежала книжка, которую он пытался читать. Рыжие волосы, брови и даже ресницы давно выпали. Его организм постепенно менялся. В нём все меньше оставалось от человека.

— Как ты? Тебе больно? — Ульяна погладила сына по лысой голове, присела рядом и сняла со своего пальца кольцо с красным камнем.

— Нет, не больно, боль папа на себя взял, — слабо улыбнулся Костя, — просто слабость… папа говорит, что я буду солнечным хранителем и создам свой лес.

— Не слышу радости в голосе.

— Папа сказал, что он никогда не сможет побывать в моем лесу, и что будет смотреть на него издали, а я никогда не смогу покинуть свой лес… он не стал мне лгать о моем будущем, когда я спросил его… а ты придешь ко мне?

— Обязательно приду и полюбуюсь твоим творением.

— Я хотел объехать весь мир… но я уже не успею этого сделать…

— Ты сможешь смотреть чужими глазами, разве нет? — Ульяна крепко обняла опечаленного сына. — Другие хранители будут делиться с тобой воспоминаниями, как это делаем мы с Дахотом.

— Это не то же самое. Почему лес так силен, но в то же время… бессилен? Я буду обладать огромной силой, которой нет даже у папы, но я никогда не смогу переступить через границы своего леса. Разве это справедливо?

— Ты из — за Саши расстроен? — догадалась Ульяна.

— Он приглашал нас к себе, Мирослав поедет, но а я… лысый и похож на развалину… мама, а как твоя научная работа?

— Я работаю над ней… Давай, пока есть у тебя время, мы съездим к Саше и проведаем, как он устроился у Алвы. Я накуплю вам сладостей.

— Я ж не маленький…

— И это мешает тебе любить сладости? — усмехнулась Ульяна. — Я специально куплю самую большую конфету и при тебе её слопаю.

— Мама!

— О, ты передумал?

— Мам! Мам! — в комнату маленьким вихрем ворвался Мирослав и прыгнул к Ульяне на шею. — Я уже собрался! Мы едем? Едем?

— Едем, — улыбнулась женщина, помогая старшему сыну подняться с кресла.

С ужасом она услышала, как у него затрещали кости…

— Всё нормально, мам, — неловко улыбнулся Костя, на его изможденном лице отразилось сожаление. — Я не чувствую боли… честно… больно папе…