В тени молнии

Тогда Идриан выпрыгнул из блиндажа и тоже помчался вниз по склону. Оссанские солдаты едва успевали разбегаться, по-прежнему подбадривая его криками, а он со скоростью почтовой кареты налетел на первого пробивника-грентца и врезался в него. Их щиты с грохотом сомкнулись. Идриан бежал с занесенным мечом, поэтому сразу сделал свое дело, лишь слегка замедлив ход.

Второй противник, точнее, вторая противница далась ему не так легко: женщина ушла от таранного удара Идриана и вынудила его вступить в поединок. Бой был коротким и жестоким. Идриан отбил ее меч своим щитом, пробил в ее щите дыру длиной в несколько дюймов и сшиб пробивницу с ног.

Так он проложил себе путь сквозь целую роту грентских пехотинцев, которые увлеченно кололи штыками в спину бегущих оссанских солдат и даже не заметили его приближения. Их пробивник тоже зазевался, а когда попытался завалить Идриана, то повернулся спиной к железнорогим. Наградой ему стала пуля в затылок, наверняка выпущенная кем-то из стрелков Вэлиента. Но тут Идриан заметил грентского гласдансера, которого выдавали оранжевые эполеты. Гласдансер смотрел прямо на него, и Идриан бросился на землю.

Над его головой просвистел осколок стекла размером с ладонь. Не найдя цели, он замер в воздухе, поменял направление и снова ринулся к Идриану, но тот уже поднял свой щит. Стекло ударилось в него на удивление мягко, но тут же распалось на тысячу крохотных осколков, с которыми было не совладать даже лучшему гласдансеру. Идриан вскочил и сразу пригнулся, понимая, что новая атака может последовать с любого направления, и бросился на колдуна. Лучшая защита от гласдансера – та же, что и от стрелка: дай ему движущуюся мишень, а потом подразни его в надежде, что он утратит сосредоточенность.

Так и случилось. Последним, что Идриан увидел перед тем, как отрубить гласдансеру голову, были крупные капли пота, струившиеся по бледному от страха лбу.

Бой шел до темноты, когда грентское наступление, и без того замедлившееся, сначала застопорилось, а потом и вовсе сменилось отходом благодаря картечным залпам Полукрылки. Одинокая вспышка во мраке – и Идриан увидел, что он остался один. Все солдаты, которые еще могли двигаться, добрались до позиций железнорогих. Трава стала скользкой от крови, повсюду лежали трупы.

Там, куда не доставала картечь, грентские пехотинцы совершали перестроения. Скоро они снова пойдут в атаку на холм, и на этот раз между ними и железнорогими не будет преграды.

Идриан взбежал на вершину и обнаружил, что Тадеас и Брейлир еще сидят в блиндаже. Артиллерия молчала, и хотя орудия были на месте, прислуга оставила их. В общем-то, вышли почти все: по коридору безопасности, образованному национальными гвардейцами, как раз выносили последних тяжелораненых. Брейлир сразу принял у Идриана щит и протянул руку, чтобы прикрепить к его уху дополнительный кусочек кургласа. Идриан не стал возражать.

– Они идут, командир! – крикнула Мика от своего «взрывного колеса».

– Наши все вышли? – спросил Идриан.

– Все. Начхать на генерала Ставри, начхать на Ассамблею, начхать на Грент. Мы только что спасли жизни по меньшей мере тысячи легионеров, и это стоило нам всего нескольких пушек, так что моя совесть чиста.

Мика чиркнула спичкой и ткнула ею в колесо. Что-то начало гореть с яростным треском.

– Медленный фитиль, – объяснила она Брейлиру, щурясь от света и вглядываясь в долину сверху вниз. – Если они продолжат наступать, все мои мины взорвутся разом, как только первые солдаты доберутся до этого блиндажа.

Идриан бросил многозначительный взгляд на бочонки с порохом у ног Мики. Взрывной шнур соединял их с тлеющим запалом.

– Это же не мины.

– Мы ведь не собираемся дарить врагу наши пушки, а? – ответил Тадеас и хлопнул Идриана по плечу. – Ты сделал свое дело. Пошли.

Идриан остановился и поглядел вниз, в темноту, Казалось, будто склон холма ожил: везде происходило какое-то шевеление, слышались стоны – это корчились раненые, которым было не суждено дожить до утра. За ними уже виднелись ряды перестроившейся грентской пехоты, которая приближалась с запада. Селезни Керите наступали с юго-запада, беря оссанцев в клещи. У Селезней были свои пробивники и гласдансеры, так много, что Иностранному легиону больше не хватало на них сил. Соседний холм был почти захвачен, стоявший там батальон держался из последних сил, прикрывая железнорогих с фланга, чтобы дать им уйти.

Идриан помахал им в знак благодарности, хотя и знал, что они этого не видят, и пошел за Тадеасом и Микой, которые покидали батарею бегом.

Он так устал, что даже не оглянулся, когда вершина холма позади них взлетела на воздух.

31