В тени молнии

Осознанность, не уставал повторять Виктор. Знай себя. Знай своего противника. Знай судей и зрителей. Всегда знай свое место на арене, знай, как ты располагаешься по отношению к другому бойцу. Если твой противник быстрее тебя или меньше ростом, держись к нему ближе, наседай, не давай ему пространства для маневра. Держи палку двумя руками за середину, как посох. Если противник медлителен и тяжел, будь проворным, прыгай вокруг него, чтобы вымотать. Орудуй палкой, как фехтовальщик – мечом.

Бей по плечам и бедрам, чтобы замедлить движения противника. Бей в пах или в живот, чтобы лишить его дыхания. Избегай ударов по голове и суставам, даже если судьи разрешат, – разъяренный соперник ответит тем же. Монтего даже язык прикусил, когда впервые услышал это от Виктора, так как страстно желал напомнить ему о своем избиении Самой в первый день.

На седьмой день «тренировок» – десятый после его прибытия в Оссу – дождь лил как из ведра. Мокрый до нитки, он вошел в знакомый двор посреди трущоб и удивился, обнаружив, что там никого нет. Ни мальчиков, ни Виктора, ни Киззи. Песок превратился в трясину, палки мокли в углу.

Монтего послонялся вокруг: вдруг кто-нибудь появится? Никого не было, и тогда он взялся за бабушкину палку, чтобы потренировать движения, которые Виктор показывал другим. Рука должна быть расслабленной. Согни ее в локте. Поверни запястье. Надо перестать чувствовать палку как семафорный флажок, избавиться от этого предательски знакомого ощущения. Палочный бой больше похож на рыбную ловлю. Двигаться надо как на палубе, где все время приходится переступать через сети и снасти с удочкой в руках.

Монтего то приседал, то выпрямлял колени, представляя, как качается палуба в ненастный день. Только двигался он, а не море.

Приплясывая, он носился взад и вперед по всему двору, замахиваясь дубинкой на воображаемого противника. Удар, выпад, блок. Финт снизу. Удар в корпус. Отскок. Еще отскок. Смещение вправо. Быстрый замах, которого не увидит соперник. В ушах у него звучали аплодисменты толпы, как в тот давний день, когда они с бабушкой смотрели на бывших чемпионов мира, тяжело скакавших по провинциальной арене.

Здесь было больше места, чем в его комнате в «Гиацинте». Он мог легко делать выпады и поворачиваться, не сдерживая замаха. Бой с воображаемым соперником подействовал целительно – горе и гнев из-за смерти бабушки перешли из его души в кончики пальцев и теперь направляли каждое его движение, придавая ему смысл и цель. Одиночество отступило. Он снова почувствовал себя живым, пустота в сердце исчезла.

Палка начала выскальзывать из рук, мокрая от пота и дождя, и он наконец остановился. Руки дрожали от усталости. Но это была хорошая, правильная усталость. Это было единственное в его жизни, что имело смысл.

Весь вымотанный и промокший, он повернулся, чтобы уйти, и с удивлением увидел Киззи. Она стояла у входа, небрежно привалившись к стене: портрет в раме подворотни. Монтего почувствовал, что его мокрые щеки вспыхивают.

– Привет, – сказал он.

– И тебе привет, – ответила она.

– Я… э-э-э… сегодня поздно. Только что пришел.

– Да? Я тоже. – Киззи окинула его равнодушным взглядом, но Монтего заметил веселый огонек в глубине ее холодных глаз. Да нет, показалось. Вряд ли она видела, как он выплясывал тут как дурак. Если бы видела, то, наверное, сказала бы ему. Или нет? А что, если все же видела и завтра разболтает Виктору и остальным? – Кстати, в дождь тренировок не бывает.

– Понял. А ты почему пришла?

Киззи попинала носком сапога грязную, растрескавшуюся плитку.

– Да так, в дождь все равно заняться нечем. Все дома сидят, как будто в жизни плохой погоды не видели. А ты ведь рассказывал о море, вот я и подумала, что, может, ты будешь здесь.

Монтего почувствовал, как дрогнул уголок его рта, чувство унижения исчезло.

– Так ты меня слушала?

– Почему нет?

– Никто никогда не слушает, что я говорю. Меня используют за силу, скорость и габариты, а когда я не нужен, на меня не обращают внимания.

Киззи пожала плечами:

– С нами та же история. Я про детей. Которые не члены семей-гильдий.

Монтего не знал, радоваться ему или нет.

– Я думал, ты в гильдии.

– Так говорят парни вроде Виктора, – сказала Киззи, пренебрежительно махнув рукой, – но это сложно. Я ношу фамилию, но я не член клуба. С привилегиями тоже сложности и все такое. Не знаю. Не люблю говорить об этом.

Она шмыгнула носом и склонила голову, стряхивая капли дождя с черных волос. Откинув их за плечи, она поправила прядку, прилипшую ко лбу. В ее движениях было столько непринужденной уверенности в себе, что это понравилось Монтего.

– Ты когда-нибудь видел труп? – вдруг спросила она.

Монтего приподнял бровь:

– Да.

– Хочешь еще взглянуть?

Вообще-то, он не хотел, но понял, что она приглашает его провести время вместе.

– Хочу, – ответил он.

5