В тени над затмением

— Данный тип квантового взаимодействия, наполняющий оболочку блока Андана, пока разум скрыт от наблюдателя, стал возможен благодаря достижениям прошлого века в области сверхпроводников и новых материалов. А его бы не было без усиленного и углублённого прогресса в области космической экспансии. Всё взаимосвязано.

— Камил был бы рад услышать такое, — безыдейно ответил Павил.

— Почему мы выбрали Сатурн? — Леклерк поднял руки к модельке планеты. — Потому-что, это идеальные условия. Были. Здесь, в космосе, достаточно холодно. Сильные магнитные поля, исходящие от магнитосферы Сатурна. Но теперь, когда у меня связаны руки, я не могу продолжать свою работу, зная, что там, над облаками, парит объект, ломающий мои планы.

— И причина в «дилемме заключённого»? Слишком уж… антропоморфно.

— Тогда найди мне другую причину. Я это представляю себя как конфликт принципов мировоззрения. Андан — чистый квантовый разум, пытающийся оторваться от физических ограничений. Ками же, наоборот, стремится выбраться из квантового мира в макромир. Вот тебе и гипотетическая причина возникновения тех самых чёрных дыр.

— Не вижу связи, — сказав это, Павил всё же записал предложенную идею себе в уме.

— И логики, — соглашаясь, буркнула Аманда.

— Если бы только они могли кооперироваться, — Леклерк поднял руки ещё выше. — Какие мы бы могли получить невероятные результаты.

— Но почему ты не обратился к своим? К ускоряющимся? — заметил Тайлер.

— Ты обещал рассказать ту длинную историю. И времени у нас теперь куча, — напомнил Аманда.

Кристаллическая память человеческого разума

Иногда требуется не просто попасть в нужное время и нужное место. Иногда требуется родиться в нужную эпоху. Люк шлюза отворился перед Леклерком, пропуская вперёд, в переход между этим миром и совершенно другим.

— Добро пожаловать, — один из представителей ускоряющихся приветствовал Леклерка.

Кроме девайса, опущенного на глаза, одно из его ушей было обвито скрученными проводами, выполненных в виде морской ракушки, из пика которой выходила тонкая антенна. Пальцы руки, которой тот приветствовал Леклерка, были обшиты позолоченными схемами на органическом стекле, вшитыми в кожу. Тело представителя облипал плотносидящий комбинезон из композитного, деформирующегося материала с термосвойствами, но, визуально, не с очень хорошим экранированием. Комбинезон, выполненный в стиле чешую рептилии, закрывал всё тело, кроме головы, кистей и лодыжек. Впрочем, кости ступней уже начали свою деформацию от длительного пребывания в невесомости. Коллега едва пользовался ногами, прибегая к постоянным анаболическим терапиям, подкреплённых дозами стимуляторов и ноотропов, минералам и витаминам, так распространённым среди ускоряющихся. Требовалось постоянно находиться в сознании, как можно дольше, чтобы мозг работал на максимальном пределе. Только так можно выйти на пик своего потенциала. Леклерк придерживался более умиротворяющейся позиции, почти потерявшей свою силу в последние года. Когда он только начинал, всё было немного по-другому. Никто не пытался бежать впереди остальных. А может ему всё это казалось, пока он не перешёл на следующий уровень, где обитали настоящие ускоряющиеся. И Леклерк казался сам себе бледным на фоне модернизированного тела человека перед собой, шапку на голове которого заменили сети электродов, сканирующих мозг. Всего лишь комбинезон с метками премьера ускоряющихся. Точнее, одного из премьеров. Представителей, работающих преимущественного программно и в инфополюсе.

— Спасибо, — ответил Леклерк, подтягивая себя внутрь перехода.

Его группа, осталась в общей зале ожидания, за закрывающимся за Леклерком люком. Как только помещение загерметизировалось, свет начал гаснуть, уступая место мягкому неоновому и фиолетовому свечению.

— Дальше…

— Я знаю, — перебил коллегу Леклерк. — Весь остальной комплекс — абсолютно стерилен. Я бывал здесь и раньше. Ты ведь новенький?

— Правда. Я здесь лишь пару месяцев. Пока не закончу частичный переход.

«Частичный переход». Так у ускоряющихся назывался процесс, когда ты навечно покидаешь тот мир и переходишь в следующий, находящий за следующим люком. А полный переход будет потом. Когда-нибудь. Когда предсказанная Винджем технологическая сингулярность наконец наступит. Когда человек сможет отбросить свою физическую оболочку и перейти в цифру, окунувшись в мир постфизической реальности.

А сейчас там всего-навсего имитация. Симуляция возможных вариантов. Прогон аппаратуры, техники и мощностей. Несерьёзное развлечение, хотя и находятся те, кого это вполне устраивает. Леклерк не принадлежал ни к одним, ни к другим.