В тени над затмением

К телам ускоряющийся были подсоединены пропеллеры, запускающиеся от электрических импульсов нервных окончаний, наподобие продвинутой ЭСИ. Они и позволяли беспрепятственно двигаться в безгравитационной системе. Тела, вместе с круглым процессором медленно вращались за счёт сохранения момента инерции, и наблюдали за Леклерком.

Что ж, это было не удивительно, ведь главное голосование начнётся уже скоро. Возможно, решающее для всех без исключение ускоряющихся. Поэтому они и объединяли свои мозги, сбивались в группки и союзы, решая, как им следует поступить.

Леклерк и представитель подлетели к выпуклому наросту. Он, словно холмик, зарос весь травой. Несколько ромашек торчали тот тут, то там. К Леклерку с неба спустился дрон, подлетая к холмику. В своих зажимах он держал новый дайвинговый костюм.

— Знаешь, а я ведь и сам мог найти дорогу.

— Знаю, — улыбнулся представитель. — Но так захотели советники.

— Понимаю, — Леклерк опустил свои ноги на пол, а руки вытянул вверх.

Дрон растянул дайвинговый костюм, натягивая его сверху-вниз на Леклерка. Липкий, обтягивающий материал покрыл пальцы, затем кисти, предплечья, дотянулся до плеч, покончив с руками и перешёл туловище, оставив голову без изменений. Представитель сорвал с дрона подводную маску на всё лицо, пока машина продолжала одевать неподвижного Леклерка.

— Ты уже определился, как проголосуешь? — Леклерк принял маску из рук представителя, закончившего хаотично вращаться.

— Я поддержу главный вектор проконсула, каким бы он не был.

— Это позиция большинства?

— Да. Это позиция всего Зазеркалья.

— Но… почему же? — Леклерк надел подводную маску поверх девайса. — А если позиция будет ошибочна? Анти-ускоряющееся?

— Такого не может быть. Проконсул и совет всегда действуют в интересах ускоряющихся. То есть — наших.

В наросте образовалась впадина, словно земля провалилась внутрь.

— А где твоя маска? — спросил Леклерк представителя.

— Я не последую дальше. Я ещё слишком молод. Нельзя, — улыбаясь белоснежной улыбкой, сотворённой из резины, тот пожал плечами.

Спустившись «под землю», Леклерк оказался в бассейне, уходящим в течение. Дыра в холме за спиной Леклерка затянулась и «коженосящий» нырнул в воду. В Зазеркалье имелся свой гольфстрим, циркулирующий вокруг всей станции ускоряющихся. Тёплое течение несло Леклерка вперёд. На самом деле это и был настоящий мир ускоряющихся, а не тот, что «наверху», опирающийся только на виртуальность. В прозрачной воде, то тут, то там, Леклерку попадались дрейфующие реакторы, распыляющие гмо-бактерии, собирающие пластик. Бактерии поглощали пластик, доставляя его в реактор, где пластиковые отходы перерабатывались во внутренней ёмкости аппарата. За полный цикл переработки от пластика оставались вода и углекислый газ. Разложенные полимеры переходили на еду гмо-бактериями, которые таким способом восстанавливали затраченную ранее энергию. Ближе к стенам трубообразных проходов, над и под Леклерком, проходила система охлаждения и трубки рефрижераторов, по которым протекал жидкий азот для охлаждения внутренней аппаратуры. Цепочка процессоров, объединённых между собой спаянными платами, пролегала вдоль всей системы циркуляции воды. Давно, до рождения Леклерка, когда ускоряющиеся только возвели своё Зазеркалье на низкой земной орбите, систему циркуляции использовали ещё и для работы ядерного реактора, прогоняя воду через него и разгоняя турбины в невесомости. Сейчас уже все отказались от энергии ядерного распада, посчитав ей слишком затратной по отношению количества расходуемой жидкости.

Через пять минут пассивного движения поток течения изменил своё направления, уводя Леклерка вверх, где его втянул вакуумный насос внутрь другого резервуара воды.

Все уже давно ждали его. Внутри прозрачной сферы резервуара Леклерк оказался прямо перед проконсулом. Интерактивный прямоугольник, гроб, вертикально заякоренный на прямой ручке, уходящей в днище сферы. Гроб переливался статистическими помехами, волны которых соответствовали голосу проконсула. Сам проконсул в виртуальном мире выглядел молодым подростком в теле механической машины, заменявшей туловище и конечности. За проконсулом искрился портал, червоточина, уходящая в некое другое измерение, символизирующее то, от чего Леклерк отказался. Проконсул не мог упустить момента указать Леклерку всю его ущербность и ограниченность. Впрочем, этого и не требовалось. Леклерк был единственным живым человек, ускорителем в живом теле, не воспользовавшимся инфополюсом на расстоянии. Он явился сюда лично, показывая тем самым свой настрой и решимость.

— Что ж, — пожал плечами проконсул. — Ты всё же, действительно, решил представь перед нами в «природной» оболочке, — помимо статистических помех, выводимых на поверхность гроба, внутри которого и находилось реальное тело проконсула (разобранное и упакованное), синусоида голоса меняла свою амплитуду, выводимая поверх изображения проконсула. — Думаю, разработку вектора мы можем начать. Приступить к ускорению.