В тени Обсидиана

Луна распустила косу и сосредоточилась. Она представила, что это не пряди волос лежат тяжелой волной на спине, а язычки пламени переплетаются и играются друг с другом. Через несколько минут девочка услышала восхищенный вопль кого-то из мальчишек и открыла глаза. Глядя на ошарашенные лица всех троих братьев, она поняла, что произошло нечто экстраординарное. Подняв руки вверх, она хотела потрогать волосы, но Аметрин прокричал:

– Подожди! – и сломя голову выбежал из лаборатории.

– Что там? – спросила Луна.

– Фу ты ну ты…

– Да иди ты…

Дверь с грохотом открылась, и вбежал Аметрин, неся в руках большое зеркало, которое Луна видела в фойе школы.

Поставив зеркало перед девочкой, он тихо сказал:

– Смотри!

Она, не веря своим глазам, уставилась на отражение. Волос на голове больше не было. Вместо них горели разноцветные языки пламени. И пронзительно-синие, как пламя газовой горелки. И ярко-красные, как пылающий уголь в костре. И желтые, как огонек свечи. Ниспадая до поясницы, они извивались во все стороны, будто живые. Они то укорачивались до плеч, скручиваясь в тугие спирали, то удлинялись почти до пола, распадаясь на свободные локоны.

Потрясающее зрелище. Словно это не обычная девочка, а какое-то огненное божество.

Луна и не заметила, как в лабораторию набилась куча народу. Привлеченные воплями мальчишек, прибежали и ученики, и преподаватели. Все, замерев, смотрели на девочку. Кто-то не выдержал и захлопал в ладоши, через пару мгновений к нему присоединились и остальные. Луна, словно очнувшись, спросила:

– И что мне теперь с этим делать? Помнится, Гелиодор говорил, что огонь невозможно потушить, пока его не используешь для того, для чего его призывали. А я для чего? Просто так, получается?

– Ты призвала его, чтобы показать нам. Сейчас мы выйдем, и он потухнет, – поспешил успокоить девочку Аметрин.

По его просьбе все вышли из лаборатории. Остались только Луна и Фиччик, который вместе с Лиссой тоже поспешил в школу, поняв, что там происходит нечто особенное.

– Вот это да, – пораженно прошептал Фиччик. – Да я самый видный хранитель из всех хранителей. У кого еще есть такая подопечная!

И он, гордо задрав свой сливовый нос, умчался в коридор хвастаться перед остальными хранителями. И, конечно же, перед Лиссой.

Луна, оставшись в одиночестве, с сожалением заметила, что огоньки пламени начали гаснуть. И вот уже девочка тряхнула своими обычными волосами. Быстро заплетя их в косу, она выглянула в коридор.

– Кажется, все, – сказала она, показав на волосы.

Аметрин в сопровождении братьев зашел в лабораторию.

Мальчишки еще несколько минут зачарованно смотрели на голову девочки в надежде, что та опять запылает, но, так и не дождавшись, начали вполголоса обсуждать увиденное.

– Получается, это ты нам показала чудеса, а не мы тебе, – смущенно засмеялся Аметрин. – Эту историю в Драгомире будут долго еще обсуждать. Теперь и мне нужно не ударить в грязь лицом.

– Да ну, – засмеялась девочка. – Что в этом удивительного? Абсолютно ненужное умение. Если только надо на кого-то произвести впечатление…

– Да уж, впечатление ты действительно произвела незабываемое, – восхищенно проговорил юноша.

Луна окончательно смутилась. Повисла неловкая пауза. Притихшие мальчишки с нескрываемым интересом уставились на смущенного брата и Луну. Видя, что их рты уже расплываются в многозначительных ухмылках, Аметрин быстро заговорил:

– Ты нас удивила, теперь и я покажу фокус. Главная способность нашего народа состоит в том, что мы умеем создавать магические шары.

Аметрин, сделав круговые движения руками, вдруг будто бы из воздуха слепил золотистый шар величиной с большое яблоко. И протянул девочке.

Та, осторожно взяв его в руки, с восторгом ощутила упругую, словно живую оболочку. Шар мягко пружинил на ладони, вибрировал и колыхался, словно желе.

– Я тоже делала такой! Во время сражения с Жадеидой. Правда, я не поняла, как это получилось, да и рассмотреть толком не успела.

– Я знаю. Поэтому господин Гелиодор и поручил мне отработать с тобой этот прием в первую очередь, чтобы ты поняла, как это делается.

Взяв у Луны шар, Аметрин отдал его замершему от восторга Пиритти, велев обращаться с ним бережно, как с хрустальной вазой. Пироппо немедленно тоже сунулся к шару за что получил нагоняй от старшего брата.

– Тебе тоже достанется, потерпи.

И Аметрин принялся объяснять Луне:

– Шар сделать легко, все в Драгомире это умеют. Только наполняем мы их по-разному. В наших шарах – жидкий огонь. В водных – мощные струи воды, которые захлестывают врага целиком. В воздушных – ветер, сбивающий с ног. У волшебников из Смарагдиуса шары наполнены мельчайшей пылью с примесью пахучих специй, которая ослепляет, забивает рот, нос, заставляет чихать и кашлять. Пока у противника текут слезы и он ничего не видит, его легко обезвредить.

– А как это сделать? – нетерпеливо спросила Луна.

– Нужно представить, что воздух видим. Что это не прозрачное вещество, а желеобразная субстанция, которую можно потрогать. Чтобы было проще, можно мысленно раскрасить воздух в какой-нибудь цвет.

– Поэтому твой шар золотой?