В тени Обсидиана

Добровольцы разбились на отряды и бросились к домам. Подбежав к первому, Алекс с облегчением выдохнул – в одном из окон он заметил огонек свечи. Заглянув внутрь, правитель увидел большую кухню. Вокруг растопленной плиты, на которой булькал чайник, сидели люди, завернутые в одеяла. Им, конечно, было холодно, но не смертельно.

Александрит отправился дальше.

Идя от дома к дому, они убеждались, что люди живы. Добровольцы говорили с ними через дверь, предупреждая ни в коем случае не выходить на улицу и спрашивая, нужна ли помощь.

Помощь понадобилась лишь в нескольких домах. В одном они перенесли на кухню пожилого целителя. Старик не мог ходить, а жене не хватало сил его поднять. Поэтому ей приходилось бегать туда-сюда с теплыми грелками, чтобы согревать мужа, лежащего в холодной комнате. Александрит забрался в дом через оттаявшее кухонное окно и на руках отнес старика в глубокое кресло возле плиты.

В других домах они столкнулись с подобными ситуациями, которые быстро разрешились. Убедившись, что люди в безопасности, правители направились обратно во дворец. Около костров уже была видна зеленая трава. Природа постепенно оттаивала.

Возле дворца Александрит остановил правителей и серьезно посмотрел на них.

– Это еще не все печальные новости, – тихо сказал он. – Мы потеряли не только воинов…

– Что? – Криолина схватилась рукой за сердце.

– Морион! – вдруг вскричал Сардер. – Мой сын в подземелье! Он замерз там!

Измотанный после вчерашней борьбы с черной слизью, Сардер даже не успел прилечь, когда услышал звук гонга. Он бросился собирать лекарства и спасательный отряд. Потом, как все, с головой ушел в поиски пострадавших и оказание им помощи. И за всеми этими хлопотами только сейчас вспомнил о сыне. Он как-то и забыл, что Морион арестован и сейчас не дома.

– Я не про него. Если честно, в этой суматохе у меня вылетело из головы, что в подземелье кто-то есть, – ответил Алекс.

Сардер покачнулся, Гелиодор твердой рукой подхватил его.

– Успокойся, мы сейчас проверим.

Захватив одеяла, они поспешили в подземелье. Подойдя к тяжелой двери, приготовились отогревать ее, но она на удивление легко открылась. Спустившись вниз, они увидели двух часовых, которые мирно пили чай и играли в кости. В подземелье, обычно таком прохладном, сейчас было гораздо теплее, чем наверху.

Молодой часовой, увидев правителей, завернутых, словно младенцы, в толстые одеяла, поперхнулся печеньем и закашлялся, покраснев как помидор. Второй воин поспешил ему на помощь, от души постучав по спине.

– Господа правители, разрешите доложить! – с трудом откашлявшись, произнес первый воин. – Во время нашего дежурства никаких происшествий не случилось.

– Когда проверяли Мориона последний раз? – спросил Гелиодор.

– Буквально минут пять назад, – извиняющимся тоном сказал второй воин. – Только что вернулись и решили попить чай.

– С ним все в порядке?

– Конечно! Он спал, но, когда мы делали обход, проснулся и попросил попить. Я ему принес кувшин со свежей водой.

– На улицу не выходили?

– Никак нет.

– Вот и молодцы. Сидите здесь, наружу ни ногой. У нас там кое-какие неприятности, – и Гелиодор кратко рассказал часовым о том, что произошло.

– А можно посмотреть? – спросил тот, что помоложе.

– Нет, – ответил Гелиодор. – Вы же в доспехах. А доспехи на морозе – это верная смерть. Часовые наверху замерзли насмерть. Так что сидите здесь, я оставлю вам одеяла на всякий случай. Если мороз до вас дойдет, сразу выводите Мориона и бегом во дворец, его мы почти отогрели.

– Есть! – хором ответили военные.

– А можно мне к сыну? – неуверенно спросил Сардер.

– Не стоит, – мягко ответил Гелиодор. – Я сейчас сам к нему зайду и проверю, чтобы тебе было спокойнее.

Сардер устало кивнул и благодарно посмотрел на него.

– Спасибо тебе, – прошептал он. – Я подожду тут.

Огненный правитель направился дальше вниз, в самую глубокую темницу, где когда-то стояла статуя Жадеиды, а теперь сидел Морион.

После того как огненный правитель самолично выжег тут всю черную слизь, а травницы благоухающими травами очистили воздух, подземелье было не узнать. Конечно, оно оставалось мрачным, на то оно и подземелье, но находиться в нем было несравнимо легче, чем несколько недель назад. Исчез невыносимый смрад и неприкрытая ненависть, которая душила любого, кто входил сюда. Теперь это был обычный подвал без окон, освещаемый факелами, закрепленными высоко на стенах.

Подойдя к камере, залитой ярким светом нескольких факелов, установленных за решеткой, Гелиодор увидел Мориона. Тот спал, но, видимо, почувствовав чье-то присутствие, сразу же вскочил и покачнулся под тяжестью магических сетей, которыми были опутаны его плечи и руки.

– А… Это ты, – глухо сказал он и равнодушно отвернулся к стене. – Пытать пришел?

– С чего ты взял? Не все такие, как твоя ведьма и ее стражники, – ответил Гелиодор.

– Она не моя ведьма.

– Конечно, ты всего лишь ее слуга.

– Вы все очень сильно ошибаетесь, – тихо проговорил Морион. – Я не сделал ничего плохого.

– Ага, и Луну ты не похитил. Она сама пошла в магическую воронку и исчезла в неизвестном направлении.