В тени Обсидиана

Сентария собиралась договориться с Ониксом о переносе лабораторного опыта, который они запланировали еще неделю назад, но после борьбы с черной слизью сил у нее хватило только на то, чтобы добраться до кровати и упасть.

Оникс, восторгавшийся талантами девушки, теперь ходил за ней как привязанный и изрядно досаждал ей. Устав от его уговоров, она согласилась показать ему этот эксперимент, о чем сегодня сильно жалела. Лишь надоедливость Серафима, который все равно не давал ей спать, выгнала ее на улицу.

На рассвете в петрамиуме было еще спокойно. Беспрестанно зевая, Сентария доплелась до Флорессии, где ее ждал широко улыбающийся Оникс. Он-то накануне не был на побережье, поэтому выглядел свежим и полным сил. Оникс сразу заметил бледность Сентарии и синеву под глазами.

– Я слышал, что вчера произошло. Ты ездила туда?

– Да, – с трудом подавив зевок, ответила девушка.

– Может, ну его, этот опыт? Иди поспи, ты прямо валишься с ног, – сочувственно предложил он.

– Нет! Встала – значит встала. Сейчас в лаборатории попью травяного чая и проснусь.

– Ты это… кофту надела задом наперед, – смущенно пробормотал Оникс.

Девушка тоже смутилась. Только сейчас она заметила, что ее любимая мягкая кофта с огромным карманом, украшенным аппликацией в виде цветка, надета капюшоном вперед. Он болтался перед лицом, словно слюнявчик у младенца. Резким движением Сентария вытащила руки из рукавов и развернула кофту в правильное положение.

– А еще у тебя расческа в волосах, – все так же деликатно сказал Оникс.

Еще сильнее смутившись, Сентария с опаской поднесла руку к голове. Вчера вечером она упала спать, не расплетя косички. К утру они частично расплелись, частично разлохматились, и Сентария с трудом их распутала. Конечно, после такой ночи волосы напоминали воронье гнездо. Пытаясь расчесать их гребнем, она, видимо, в очередной раз задремала. Разбуженная окриком Серафима, она так и вышла из дома, даже не посмотревшись в зеркало.

«Просто замечательно», – с тоской подумала Сентария, выдирая гребень из спутанных волос и рискуя при этом попрощаться с половиной шевелюры.

– Дай я, – тихо сказал Оникс.

Выпутав расческу он отдал ее Сентарии, которая в этот момент забыла, как дышать.

Сконфуженная девочка протиснулась в двери Флорессии и поспешила в туалетную комнату, чтобы привести себя в порядок.

Провоевав с волосами целых полчаса, она махнула рукой и завязала их в хвост. Теперь Сентария принялась ругать себя за упущенное время, ведь для опыта растения должны быть свежесобранными, причем именно на рассвете. Девушка поспешила в лабораторную комнату, решив, что день не задался.

К счастью, Оникс уже все подготовил, и можно было приступать.

И вот, когда они с головой погрузились в увлекательный опыт, до их слуха донеслись крики.

Оникс и Сентария вместе со всеми выбежали на улицу и поспешили к бывшей границе с петрамиумом отверженных.

Сентария быстро взяла себя в руки.

– Нужно объявить общий сбор во Флорессии. С этой колдовской дрянью можно справиться только отравой.

– Согласен, – кивнул ошеломленный Оникс. – Поспешим!

– Вы правы, – вдруг донеслось откуда-то с небес.

Задрав головы, они увидели Сардера, который с невозмутимым видом спускался к ним по воздуху поддерживаемый с двух сторон очаровательными дамами.

– Никогда не сомневался в вас. Недаром вы наши лучшие ученики. Будите всех, встретимся во Флорессии, – коротко велел он.

Вскоре во всех лабораториях в прямом смысле этого слова закипела работа. Рецепт был составлен, и отвары кипели на всех печах и плитах. Оставалось только ждать, когда он будет готов.

Сардер с прибывшими правителями отправился на место бедствия. Там уже находились воздушные жители, добравшиеся раньше всех. Они висели в воздухе и ветром сдували насекомых назад, на уже уничтоженные земли.

Смарагдианцы привлекли птиц и насекомоядных животных. Однако вредителей становилось больше с каждой минутой.

Отяжелевшие птицы одна за другой, с трудом держась в воздухе, отлетали в сторону и без сил валились на траву, придерживая крыльями раздувшиеся животы.

Пока общими усилиями удавалось сдерживать эту массу жрущих, жующих, грызущих и чавкающих тварей. Но все понимали, что без яда здесь не обойтись, и мысленно торопили кипящие во Флорессии отвары.

И вдруг опять раздались истошные крики. К правителям мчалась какая-то обезумевшая женщина. Следом бежал муж, пытавшийся ее остановить, но она с ловкостью зайца уворачивалась от его рук. Буквально в шаге от Криолины безумную схватили воины, и она истерически забилась в их руках.

Ее зеленые волосы растрепались, косынка слетела, покрасневшие глаза блуждали, пока не остановились на Сардере.

Увидев знакомое лицо, женщина рухнула на колени и повалилась в пыль у его ног. Сардер нагнулся, чтобы поднять ее, но воины, охранявшие его, благоразумно не дали ему этого сделать. Алекс хотел осмотреть женщину, но охранники преградили путь и ему.

– Господин Александрит, мы не знаем, что у нее на уме! Может, она подослана ведьмой.

Услышав слово «ведьма», женщина заколотилась еще сильнее.