В тенях империи

Дальнейшее я слушать не пожелал.

Можно – значит, можно. Мы и так проторчали на орбите долгих три дня. Официально – дожидаясь коридора для гравитационного маневра. Причина настоящая была мне известна, и факт её изрядно омрачал безоблачное в остальном настроение.

Вышел из изрядно поднадоевшей каюты, подошел к автомату с газировкой. Взял холодненького нарзана, отпил, прижал бутылку ко лбу.

Хо-ро-шо!

Внезапная трезвость после долгого загула временами требовала подобных мер. Глянул в зеркало, улыбнулся лихо, сюртук одёрнул.

Вот этого паренька я знаю.

Опасность – второе имя; суровое мужество в глазах. Истый сын отечества! Орёл! Двуглавый! Хоть сейчас на обложку «Служу Империи!» за этот месяц.

Орёл решил принять позу погорделивей, запнулся о порожек и чуть не растянулся на полу. Только нелепый прыжок с окроплением окрестностей нарзаном и спас.

Всё же «Миротворец» был порядочной руиной.

…В связи с известными событиями последних лет пассажиропоток закономерно упал – если не считать беженцев из ныне обреченных регионов Пояса.

Горделивые и комфортные лайнеры перестали быть нужны; в цене стали грузопассажирские модульные корыта, способные принять на борт максимум груза или разместить на плечах друг у друга целую колонию – по ситуации.

«Миротворец», некогда почти что роскошный, как и большинство русских кораблей, подвергся модернизации – трюм расширили, салон урезали и приспособили под мгновенную трансформацию для капсульного размещения пассажиров.

Оставшиеся после переделки швы постоянно лезли под ноги, наваренные углы цепляли плечи, а заниженные местами косяки норовили поставить шишку неосторожному.

Кто неловкий?

Да у меня за пространственное ориентирование в Академии отличная оценка была!

…А синяки все равно болели.

Оставалось часа два, так что прошел в салон, где уже собралась небольшая компания. Сбоку пристроился улыбающийся Савелиев с хот-догом, Иванова видно не было. В углу бормотал голоэкран, настроенный на корабельный канал.

Вообще-то русских на борту было по пальцам. Пояс осваивался без нашего участия. Если б не загнувшиеся космические программы соседей – вряд ли бы наш лайнер вообще туда отправился. Тем более, с заходом в галицийский порт.

Я уселся в уютное кресло под торшером и вывел на экран сведения о пункте назначения, по большей части почерпнутые из открытых источников.

Дата открытия, диаметр, навигационные данные – это всё неинтересно. Исторические данные были чуть более любопытны, хотя в общем-то и так известны.

Астероид с многозначным номером осваивался в дни Малой Смуты Федерацией на деньги иностранных инвесторов, владевших на тот момент значительными долями и сидевших в советах директоров большинства крупных российских компаний.

Этакий диснейленд в Пустоте – мол, Гагарин летал, и мы не пальцем деланы.

Где показуха, там бардак и воровство. Впрочем, окончательно распилить камешек на части до полной потери целостности не удалось: пилой не вышли, да и те самые партнеры-инвесторы не дали.

Короче говоря: нашли веретенообразную каменюку, выдолбили внутри коридоры, раскрутили реактивными движками ради центробежной псевдогравитации, организовали внутри условно замкнутый экологический цикл – «условно», потому как на практике он требовал постоянной поддержки извне. В общем, соорудили какую-никакую инфраструктуру, включая космический курорт с прогулочными ботами и новый главный офис Роскосмоса.

По нынешним временам звучит, конечно, примитивно, но тогда это был довольно смелый инженерный проект.

Офис уже готовились обживать, но тут Федерация окончательно дала течь, и всем резко стало на какое-то время не до космоса. Проект заморозили на этапе, когда строительство было практически завершено, а заселение еще не началось.

Новорожденный Феникс, Вторая Империя, не слишком интересовалась позерством. Было много настоящих дел – и на земле, и в космосе.

В итоге долю в Астероидном Поясе, как и участие в венерианских проектах, сменяли на Марс в полную собственность – и не прогадали, стартовав проект терраморфинга и колонизации.

Евросоюз стал перед вопросом, что делать с никому не нужной станцией в Поясе, к тому же очень характерного профиля. Для шахтерской или научной базы она была велика, для заселения – слишком дурно выстроена и далека от логистических центров Пояса, для туризма – не соответствовала строгим европейским требованиям к безопасности, а любая переделка влетела бы в изрядную копеечку…

Не было бы счастья, да несчастье помогло.

В те дни, когда старые имперские земли потянулись к исторической метрополии, бытовало серьёзное опасение: русские начнут брать своё силой оружия.

То, что подобное мальчишество осталось в прошлом, еще никто не понимал. Тогда вообще казалось – большая война на пороге, из-за того ли, другого…

Еще были те, и некоторые из них – в самой Империи, что тревожились, не означает ли монархия диктаторский строй и тоталитаризм.